Тихоня для хулигана

Я вздыхаю и в очередной раз повторяю свои слова офицеру полиции. Повторяю свою ложь слово в слово. Говорю о том, что я запнулась на лестнице, а старший брат кинулся мне на помощь. Не очень удачно, потому что мы оба слетели вниз.

— Хм…

Патрульный полицейский делает заметки в своём блокноте. Брата уже увезли на неотложке в больницу. Я не поехала с ним, потому что у меня на руках остались двое несовершеннолетних братьев, судьба которых волнует меня больше, чем состояние тридцатилетнего мудака, считающегося старшим братом. Я очерствела душой и сердцем за какие-то жалкие два часа.

Офицер полиции пристально смотрит мне в лицо.

— Это всё, что вы можете сказать?

— Да, сэр. Мне больше нечего добавить, — заявляю твёрдым голосом и закрываю за собой дверь.

Успеваю заметить, как на крыльце соседнего дома мелькает чья-то тень. Полиция приехала одновременно с машиной неотложной помощи. Но если медиков вызвала я сама, то копов к порогу нашего дома направили соседи, услышавшие сильный шум и крики. Возможно, они слышат и видят больше, чем я всегда считала. Но полицию они вызвали впервые. Значит, Макс, действительно, перешёл границу и был в сильнейшей ярости. Мне не показалось.

Плотно закрываю дверь на все замки и цепочку. Опускаю жалюзи всюду и только потом поднимаюсь наверх. Дэн стоит на пороге мальчишеской спальни, рядом зевает Бо, проснувшийся из-за завываний сирен машин.

— Ну и ночка, да? — заявляю бодрым голосом.

— Вообще-то уже утро, — возражает Дэн.

— Значит, нам нужно выспаться, как следует.

Подхватываю Бо на руки, направляясь в свою комнату. Немного постояв на месте, Дэн идёт за нами следом. Я укладываю Бо рядом с собой на кровать. Братишка крепко цепляется за мою шею ручонками и сразу же засыпает, тихонько посапывая. Дэн стоит возле кровати и мнётся в нерешительности.

— Здесь хватит места на троих… — предлагаю я.

— Я не сплю с девчонками! — гордо возражает Дэн, но залезает на мою кровать с другого края. Младший брат взбивает подушку и подтягивает на мне одеяло повыше.

Мы замираем без движения. Мир кажется огромным океаном, полным опасности, а я плыву на слишком хлипкой лодочке, чтобы пересечь его в одиночку. Мне хочется, как в детстве, накрыться одеялом, чтобы сбежать в тёплое и знакомое место от всех бед.

— Тами, а что будет дальше? — шёпотом спрашивает брат.

— Не знаю, Дэн. Могу сказать только, что я отключила все будильники. Мы выспимся и будем есть на завтрак то, что захотим, невзирая на бюджет и правила Макса.

— К чёрту правила.

— Именно. К чёрту правила… — говорю бодрым тоном, но засыпаю с мыслью, что придётся навестить Макса в больнице.

Всё, что я знаю — он ещё не пришёл в сознание.

Глава 48. Тихоня

Следующее утро наступает для нас троих очень и очень поздно. Проснувшись, мы полчаса валяемся в кровати, смотря мультики на планшете. Я знаю, что солнце стоит уже очень высоко. Стоит отдёрнуть жалюзи в сторону, как оно зальёт лучами все комнаты.

Но так не хочется вставать. Сейчас царит какое-то умиротворение. Мы трое взлохмаченные, в пижамах, но почему-то счастливые. Мне должно быть стыдно, ведь моя родная плоть и кровь лежит в больнице. Я ничего не знаю о состоянии Макса и кощунственно жестоко не хочу звонить в больницу раньше времени. Не хочу портить настроение ни себе, ни братишкам. Обнимаю их по очереди, целую в темноволосые макушки. Ради них я буду стоять до последнего.

Потом мы отправляемся в кухню и жарим себе «взрослую» яичницу с беконом. Макс всегда считал, что яичница с беконом — только для взрослых, то есть для него, а мы должны питаться на завтрак хлопьями, причём из числа самых дешёвых, с большим содержанием сахара. Но сегодня у нас совершенно другой завтрак.

О Максе я говорю лишь вскользь, объясняя Бо, что наш брат приболел и отправился в больницу. Судя по лицу малыша, он ни капельки не переживает, но зато с нетерпением спрашивает, когда придёт его няня. Хоть что-то хорошее.

Няня приходит без опозданий и вежливо сообщает, что сегодня последний проплаченный день, а с завтрашнего дня придётся вносить новые платежи. Я заверяю её, что завтра она получит наличку. Сама же думаю, что из своего кармана я могу достать лишь сотню баксов, а потом придётся вычерпывать воздух.

Немного поколебавшись, я отправляюсь в спальню. Сначала она принадлежала родителям, потом, после их смерти, Макс перебрался жить в дом и занял эту комнату. Я осматриваю все ящики в поисках денег, но ничего не нахожу. Потом вспоминаю, что брат бросил бумажник в машину. Может быть, он оставил его там?

Через пять минут мои догадки оказываются верными.

— Прости, Макс, но мне нужно заплатить за няню, купить продуктов и даже добраться до больницы, чтобы проведать твою несносную задницу, — бурчу себе под нос перед тем, как нырнуть в бумажник.