Тили-тили тесто (СИ)

Едва они зашли в квартиру, Вика, с ужасом вспомнила, что на ней надет старенький домашний халат, бросила зонтик в прихожей и пулей рванула в свою комнату переодеваться.

– Иди на кухню, Стас. Поставь чайник, – крикнула она, прикрыв за собой дверь, и бросилась к шкафу, чтобы сменить халатик на темно-серое трикотажное платье, которое мама ей сшила по выкройке из "Бурды".

"Вот, чёрт – подумала она, услышав, как Стас грохочет чем-то на кухне, – я же так и не купила хлеба. Чем же мне его угостить?.."

Однако когда она зашла на кухню, то от удивления вытаращила глаза:

– Ого!

Небольшой кухонный столик был буквально похоронен под деликатесами. Там было всё, что только можно было представить: черная и красная икра, ветчина, сервелат, шоколадные трюфели ...

– С днем рождения, – Стас притянул её к себе и поцеловал в губы.

Вика вздрогнула, и это не осталось незамеченным:

– Прости, – он отпустил её и отступил назад. – Я не хотел тебя пугать, честное...

Вика, сосредотачиваясь на своих ощущениях, не слушала отчаянные оправдания Стаса. Черта с два она испугалась! Напротив, показалось, что всё её тело омыла горячая волна удовольствия. И это лишь от одного легкого поцелуя... Что же будет, если он поцелует её, как тогда? А если погладит так же, как гладил тогда... прямо там...

Вопреки её мнению, что сам акт неприятен и груб, прямо сейчас, в этот момент, она поняла, что, кажется, очень хочет этого... и в принципе понимает, уже понимает: от чего там может стать приятно.

– Скажи, я сильно покраснела? – спросила она у Стаса.

Он прервал поток извинений и пристально посмотрел на неё:

– Совсем не покраснела, – ответ прозвучал расстроенно. – Только румянец на щеках.

– А ты чего так скис? – Вика порадовалась возможности вопросительно приподнять бровку.

– Получается, после того... Тебе больше не нравятся мои поцелуи, да? Поэтому ты не краснеешь...

Ну, как тут было не рассмеяться? Вика честно старалась сдержаться, но, увы. Смахнув пальцами слезы со щек, она подтолкнула растерявшегося Стаса к табуретке:

– Садись, уже. Хлеба у меня нет, буду блины печь. Говорят, что нет ничего вкуснее на свете, чем блины с черной икрой. Вот и проверим сейчас...

Народная молва не обманула. Традиционная русская закуска оказалась действительно вкусной, так что небольшая баночка икры была уничтожена в считанные минуты. Причем, почти всё съела Вика. Стас в качестве начинки предпочел вишнёвое варенье, мотивируя тем, что икру им, как игрокам сборной, дают частенько, и она даже успела поднадоесть.

После невероятного обеда, который завершился чаем с шоколадными трюфелями, Вика получила сразу четыре маленьких футлярчика.

– Это за п-прошлые, – с запинкой пояснил Стас. – Посмотри. Надеюсь, угодил.

Вика, открыв подарки, на некоторое время просто замерла, как завороженная. Серьги, подвеска, браслетик и цепочка составляли единый гарнитур и были удивительно красивыми...

– А это... – Стас достал из кармана пятый футлярчик, – этот за последний день рождения, Вика. И ещё...- он немного помедлил, словно собираясь мыслями. – Когда мы выезжаем за бугор, временами общаемся там с разным народом. И как-то в разговоре с одним канадцем я услышал: для того, чтобы сделать девушке предложение, у них положено дарить ей перстень с бриллиантом. Наши парни тогда не поверили, поржали, подумали, он так шутит. Но я узнал, что за границей и правда так принято... И, знаешь, мне понравилось. Так вот... – Стас опустился на колено, открыл футлярчик и протянул ей: – Станешь моей женой, Викуся? Я обещаю, что буду любить тебя всегда, буду заботиться о тебе. Пожалуйста, согласись!

Вика, еще не отошедшая от первых подарков, уставилась на мерцающий в золотой оправе камень. Господи! Она в жизни не видела такой красоты. Дар речи будто отшибло, и она смогла только судорожно хватать ртом воздух...

– Ты покраснела, – донеслись до неё слова Стаса. – Значит, тебе нравится? Ты...

– Ну, конечно! Да! – наконец-то смогла ответить Вика. – На оба вопроса!

Стас просиял и надел перстень на безымянный палец её левой руки:

– Ну вот, как влитой сидит, а я боялся промахнуться размером, – с облегчением прошептал он, касаясь губами её кисти. – Я вообще много чего боялся...

Вика мягко провела рукой по его лицу, запустила пальцы в волосы, и притянула его голову себе на колени:

– Я люблю тебя, Стас, – тихонько проговорила она. Люблю... – И очень хочу, чтобы ты понял: боятся больше нечего.

– Совсем? – он поднял глаза и с надеждой посмотрел на неё. – Вика, я так люблю тебя, мне так хочется показать тебе это, но... Скажи, ты точно не боишься?

– Я пока не знаю, – Вика почувствовала, как её начинает колотить непонятный озноб. – Покажи...