Тили-тили-тесто, жених и... ээ... невеста? (СИ)

Знаю только, что хочу сейчас оказаться как можно подальше отсюда.

Какого чёрта я тут разглагольствовал о великом бисексуализме? Да еще и так спокойно?...

Прежде, чем хлопнуть последней дверью, мне показалось, что я услышал едва различимое «я так и знал». Наверное, послышалось.

Глава 8

На следующий день Саньки в школе не было. И на следующий после следующего. И на следующий, который следует после следующего следующего. И сегодня его тоже нет, хотя пятница всегда была его любимым днем недели. Где это видано, чтобы наш Александр Всезнающий пропустил пару своего любимого английского? Наталья Григорьевна же в нем души не чает, носится с ним, как с писаной торбой, а он и рад. Ну, во всяком случае он этого заслуживает, в отличие от меня…

Достали уже спрашивать, что с ним случилось. Почему они все, как один, уверены, что если мы с ним друзья, то я должен быть в курсе всего, что происходит с этим оболтусом? Ну, ладно, сдаюсь. По идее, действительно должен. Но я элементарно не могу заставить себя прийти к нему домой, даже для того, чтобы проведать и убедиться, жива ли еще его бренная тушка. Хоть я уже, в принципе, перебесился по поводу своих проблесков гомосексуализма, посмотреть Саньке в глаза – выше моих сил. И дело даже не в том, что мне просто стыдно, я не представляю о чем нам с ним теперь разговаривать. Вчера, скачав с какого-то сайта порнофильм одной довольно известной студии, я убедился в том, что женское тело по-прежнему не утратило для меня своей привлекательности, однако гей-порно вызвало внизу живота не менее бурную реакцию. Это отчасти утешает. А как у Сани? Он тоже "на два фронта"? Или он у нас только по парням?

В том, что я и есть причина его отсутствия, сомневаться не приходится. Таких совпадений не бывает… признаться, моя совесть уже начинает потихоньку разъедать меня изнутри. Я понимаю, что было по-свински оставлять затраханного парня одного в том гребанном сортире, но в тот момент мне, правда, надо было побыть одному, собраться с мыслями. Особенно меня испугало то, насколько подобный секс пришелся мне по вкусу… чего уж греха таить, от добавки я бы не отказался. Это было как какое-то наваждение. Но так приятно к нему прикасаться…

Я не знаю, что мне делать, теряюсь в собственных выводах. С одной стороны – он парень и все такое, подобные отношения вряд ли долго продлятся, да и порядком лучше забыть об этом маленьком происшествии побыстрее и продолжить жить как прежде. А с другой – кто сказал, что ничего не выйдет?...

Но предрассудки останавливают. Я же вижу, как в нашем обществе относятся к однополым парам. Их не то, что не любят, их просто-напросто презирают. У них нет ни прав, ни уважения, они не могут себе позволить никаких публичных проявлений чувств, ибо большинство руководствуются правилом: «Не имею ничего против пидарасов, пока они не попадаются мне под нос». И как я объясню родителям, что мне нравится парень, да еще и мой друг детства, которого они знают с пеленок? Тем более что мой отец еще два года назад дал мне понять, что сделает со мной, если узнает, что моя ориентация ясно-голубого цвета. А вот матери, наверное, плевать, главное, чтобы её чадо было счастливо…

Вот с такими вот мыслями я сейчас просиживаю штаны на лавочке в местном парке. На улице жуткий мороз, ледяной ветер бьет в лицо, закручивая маленькие снежинки. Зимой в пять часов вечера небо уже приобретает темно-синий оттенок с отливами фиолетового, так что уличные фонари горят тусклым желтым светом, заставляя снег мерцать и переливаться. Вокруг почти никого нет, шумных детишек уже давно позабирали заботливые родители, поить горячим чаем и откармливать сытным ужином. Только время от времени по еле виднеющимся среди сугробов аллеям проскальзывают тени одиноких фигур или влюбленных парочек. До слуха доносится шум дороги, но благодаря гордо возвышающимся соснам невозможно даже определить в какой стороне горизонта она находится.

Несмотря на пронизывающий до костей холод, мне тепло и уютно. Образно говоря, естественно. Ведь для меня это место уже как родное – в далеком детстве мы с Санькой проводили здесь дни напролет. Летом мы прятались от солнца под листвой деревьев, играли с местной ребятней в Казаки-разбойники, только-только учились кататься на велосипедах. Помню, как однажды этому хвастуну купили ролики… о боже, да он там себя чуть ли не повелителем песочницы возомнил! Не удерживаюсь от смешка. А вот осенью мы на этих самых дорожках собирали опавшие листья и разбрасывали по всему парку, выводили их погулять, так сказать… вечно на нас все дворники орали. В ноябре месяце мы с ним каждый раз, наплевав на крики родителей, топтались по всевозможным лужам, обмазываясь грязью с ног до головы. Зима – то вообще отдельная тема. Картонки, колеса машин, санки… мы ничем не брезговали, чтобы лишний раз съехать с горки, распугав всех мамаш с маленькими детьми. От нас шугались, как от прокаженных, ибо знали, что, когда мы вдвоем, в нас словно просыпаются мелкие пакостные бесята.