Тилья из Гронвиля

Лекции и подготовка к ним занимали все время. Я все больше сомневалась, что смогу накопить на второе полугодие. И в таком положении растратить деньги — означало, отказаться от продолжения учебы. С каждым днем я все больше переживала. Однако случилось чудо.

Когда после занятий вернулась в общежитие, комендант передала письмо. От родителей.

Открывая его, боялась прочитать, что такая непослушная дочь, как я, им не нужна. Но все оказалось не так.

Они написали всего несколько строк, в которых сообщали, что через знакомых передали мне теплые вещи. Чтобы поверить в это, пришлось перечитать письмо несколько раз. А потом я заскакала по комнате.

— Как здорово! Как здорово!

Спокойная Изет оторвалась от книги и полюбопытствовала:

— Ей, чего скачешь, будто живительного снадобья хлебнула?

— Родители теплые вещи прислали!

— Вот! Я же говорила! Может, еще денег пришлют?

— Вряд ли, — вздохнула я. — Письмо короткое. Они все еще на меня сердятся.

— Чего пишут?

Зачитала ей его.

— Но ведь позаботились о тебе! Это уже шаг. Кстати, этот адрес совсем рядом. Если сократить путь, дойдешь пешком.

— Тогда побегу прямо сейчас! А то погода пасмурная. Дождь пойдет — похолодает, и в платье уже прохладно будет.

— Пойдем вместе, — она отложила книгу. — Город ты знаешь плохо, еще заблудишься. Да донести помогу.

Я только «за»!

* * *

Основы счета и истории кузнечества давно закончились. Я сдала зачет, даже от магистра Обтина получила похвалу за хорошую, подробную работу, описывающую способы обработки руды, но начались другие предметы: рисование, лепка, металловедение. Подумать не могла, что металлов так много — больше полусотни!

Вначале нам рассказывали о них в целом. Затем об их разделении и общих свойствах. А затем начали читать о каждом отдельно, требуя, чтобы мы назубок запомнили свойства каждого металла!

Я очень старалась. Засыпала с учебниками, носила с собой конспект, постоянно перелистывала записи, но в голове выходила каша. А еще, видя мое старание, одногруппники начали дразнить меня заучкой и библиотечной мышью.

Сегодня, едва появилась свободная минутка, я снова открыла учебник. И тут надо мной встали Делег и Лассен.

— Эх, козявка! — хохотали тощие сморчки. — Запасайся книжками, иначе до наковальни не допрыгнешь!

Когда староста группы рядом, братья ведут себя сносно, но если его не нет, не упускают случая придраться ко мне. Но я не из тех, кто остается в долгу.

— По вам тоже не скажешь, что вы силачи, — ответила невозмутимо, стараясь не показывать, что их слова задевают. — Кувалду поднимете? Или вдвоем одной ковать будете?

— На себя посмотри! Больше ручника не поднимешь!

— А мне не стыдно, я же девушка, — улыбнулась лучезарно в ответ, и они растерялись.

— Вот и сидела бы дома! — зло бросил Лассен — подпевала двоюродного брата.

— Сестрам своим указывайте!

За нашей перепалкой следила вся группа. Уверена, остальные парни тоже считали, что среди них мне не место, но подленьких братцев недолюбливали, поэтому их нападки на меня не поддерживали.

Сегодня Лейка не было, и Делег с Лассеном разошлись. Я жалила в ответ и не удивительно, что в общежитие вернулась уставшей и немного подавленной. Наспех перекусила серым хлебцем, стоившим дешевле всего в хлебной лавке, и снова села за учебники.

Просидела весь вечер, однако стоило закрыть книгу, все, что прочитала, вылетело из головы.

Меня охватило отчаяние.

— Я никогда это не выучу! — откинулась на спинку стула. — Металлов много, они все разные, с разными свойствами, иногда противоречивыми. И чем усерднее учу — больше запутываюсь! — пожаловала соседкам.

Они уже лежали в постелях и ждали, когда я потушу лампу. Но после моих слов Изет приподнялась на локте, зевнула и назидательно произнесла:

— И не удивительно. Ты все делаешь неверно.

— Почему это?! — я резко повернулась к ней. — С конспектами не расстаюсь, постоянно перечитываю. Каждую минуту свободную!

Изет еще раз зевнула, подняла выше подушку, чтобы было удобнее смотреть на меня, и принялась объяснять.

— Вот смотри. Мой отец — счетовод. И я привыкла, когда мне что-то непонятно, по его примеру расчерчивать на листе таблицу и вносит туда данные, а потом сопоставлять. Так проще понять разницу, найти сходства, разделить травы… Ну, в твоем случае металлы. Зрительная память срабатывает, понимаешь? Если бы я заучивала травничий сборник наизусть — быстрее померла бы, чем запомнила.

— Так я и дам вам помереть. — хмыкнула Вейла, лежавшая к стене лицом. — Но ты, Тиль, попробуй сделать так же. Если проку не выйдет, хотя бы конспекты станут короче. А то смотреть на тебя нет мочи. Платье болтается, ночью ворочаешься из- за переутомления и спать не даешь.

— Кто бы говорил! — поддела ее Изет. — Уж как ты спать не даешь! Хр-ррр-хр-ррр! — передразнила соседку.

— Я не храплю!

— Еще как!

— Злая ты, Изька! — взвилась Вейла, смущавшаяся своего храпа.

Чувствуя, как между девочками растет напряжение, я поспешила отвлечь их от ссоры. Приложила руку ко лбу и пожаловалась:

— Ой, кажется, я заболела! Голова болит, перед глазами все кружится… — и не снимая платья, упала на постель.