Тим Сваргин. Заколдованное путешествие

И Тим пошел. Каменный коридор встретил его необычным эхом. Оно убегало вперед, затем возвращалось и снова уносилось, прихватив с собой эхо следующих шагов. Запрокинув голову, Тим оглядел нависшие над ним скалы. Было страшно. В голове крутилось «Пойдешь – смерть найдешь…». Он прислушался, но не услышал ничего кроме своих собственных шагов и нараставшего стука сердца. Быстро темнело – нужно спешить.

К его радости скалы скоро расступились, и он вышел на широкую каменистую поляну, к которой сходились… два других пути.

– Что за старославянский юмор! – возмутился Тим. – Выходит, любая из дорог привела бы меня сюда? Тогда зачем весь этот спектакль?

Но эти мысли недолго занимали его. Представшее перед ним зрелище было куда более бессмысленным и необъяснимым. В надвигавшихся сумерках Тим различал, как три дороги, сойдясь на поляне, продолжили путь вместе только для того, чтобы через сотню шагов упереться в неприступную стену гор. Дальше пути не было.

Скалы широким амфитеатром окружали поляну. Вокруг, куда ни глянь, виднелись каменные осыпи и крутые карнизы. Это был тупик.

Когда Тим задрав голову осматривал каменную стену, его нога оступилась и с плеском погрузилась в воду. Он склонился над журчащим ручьем и сделал жадный глоток. Прохлада разлилась по телу, и вскоре Тим почувствовал, что стал замерзать – в горах быстро холодало. Тело ломило от дневного путешествия. Клонило в сон.

Тим решил оставить до утра решение о том, как быть дальше, и направился к запримеченной им копне сена. Зарывшись в нее, он быстро согрелся и уснул.

Клубника со сливками

– И вы смеете что-то говорить в свое оправдание, – бушевал Вельзевей. – Это смешно! Десять вооруженных до зубов головорезов не смогли справиться с одним стариком и жирным недееспособным котом?

Галеин не смел смотреть Хозяину в глаза. Когда Вельзевей впадал в бешенство, лучше было молчать и терпеть. Этим и занимался сейчас первый помощник, хотя было очень больно. Вельзевей умел делать больно и делал это с особым наслаждением.

– Если я не могу положиться на моих лучших людей, то скажите на кого тогда я могу положиться? За что я вам плачу? За то, чтобы вы отгоняли от моего дома воробьев и пугали в переходах одиноких пешеходов? Я отдаю огромные деньги за то, чтобы привести вас в человеческий вид. Вы – трусы и дармоеды – знаете ли вы сколько стоит одна пластическая операция, чтобы убрать ваши свиные рыла и козлиные рога? Обычный житель этого города зарабатывает такую сумму за полгода, а я оплачиваю ваши операции каждые три месяца. Спрашивается, с какой стати. Лучше выкину вас вон. Кому тогда вы будете нужны с вашими физиономиями, вашими копытами, рогами и хвостами? Поедете обратно в Глухоманьск? Будете подтираться лопухом и пугать деревенских детишек из-за печки?

Он замолчал и обессилено упал на розовый диван.

– Что ты говорил про эту… как ее, тетку этого мальчишки?

Галеин наконец осмелился поднять глаза.

– Ее зовут Василиса, милорд.

– Мне нет никакого дела, как ее зовут, – снова взбеленился Вельзевей. – Я хочу встретиться с этой… с ней. Нужно выяснить, знает ли она, где сейчас мальчишка и как его можно использовать. Пора избавиться от Сципиона и лучше всего это сделать чужими руками, а точнее руками этой… дамочки и ее племянника. Чего ты стоишь? – внезапно спросил он у Галеина.

Первый помощник беспомощно молчал.

– Вызови лимузин, болван, – вскричал Вельзевей. – Я еду к ней. И пусть позаботятся о цветах.

– Букет или корзину, милорд?

– Главное, чтобы не венок.

Когда бронированный лимузин Вельзевея въезжал во двор Василисы, на это зрелище собрался посмотреть весь дом. Еще никогда за всю историю дома номер восемь здесь не появлялся такой длинный автомобиль. На то время, которые он въезжал во двор, на проспекте полностью остановилось движение. Даже когда автомобиль затормозил напротив подъезда Василисы, хвост машины продолжал торчать на проезжую часть.

Василиса занималась своими делами, когда на кухне раздался шум. Она поспешила туда и увидела, что с предсказательной полки упали два широких тупоносых и один картофельный нож.

– Кто бы это мог быть? – нахмурилась Василиса. – О, я кажется догадываюсь.

Времени на раздумья не было, и она произнесла.

– Хозяйка родимая, глазами невидимая, помоги квартиру растяни.

Марфа была тут как тут. Словно ожидая, она вынырнула из-за угла и подергала Василису за подол платья.

– Ого исет?

– Сама не знаю, но видно, что большая шишка.

Домовиха выставила перед собой руки, сдвинув их почти вплотную.

– Акая ишка?

Василиса присела и развела руки Марфы шире.

– Я думаю такая.

Домовиха почесалась.

– Чит-чит ак!

Она пошла в комнату Василисы и уперлась руками в стену. Стена вздрогнула и сдвинулась с места. Василиса встала рядом и стала помогать. Отодвинув стену метров на пять, они взялись за другую. Через несколько минут комната Василисы превратилась в бальный зал. То же самое они проделали с комнатой Тима и коридором.

– Ыперь йены!