Тим Сваргин. Заколдованное путешествие

Василиса и Тим поднялись по широким ступеням и вошли внутрь. На первом этаже царил полумрак. Через галдящую толпу школьников навстречу им вышел человек в форме. Охранник был подпоясан белым ремнем, который эффектно подчеркивал его круглый, как арбуз, живот. Он был невысокого роста – гораздо ниже Тима, но его ноги в высоких узких ботинках были расставлены так широко, будто охранник собирался сесть на шпагат. Левой рукой он держался за ремень, а правой не переставая крутил резиновую дубинку.

– Вы к кому? – необычно высоким голосом спросил охранник.

– Нам нужно устроить одного молодого человека в девятый класс, – сказала Василиса.

– Тогда вам к директору – к Амальгаме Мартовне, – он указал дубинкой в конец темного коридора. – Кабинет №6. Спросите у секретаря.

В кабинете с табличкой «Секретарь» сидела худенькая девушка. В противоположность этому очки на ней бфли такими большими, что казалось вот-вот перевесят ее.

– Здравствуйте! Подскажите, как нам увидеть Амальгаму Мартовну?

Не успела Василиса договорить, как из боковой двери появилась невообразимых размеров дама. На ней было черное в пол платье, на голове – высокий кокон бронзовых волос. Обширная фигура дамы с немалыми усилиями протискивалась в дверной проем. При взгляде на нее создавалось впечатление, что все, что находится выше талии, живет своей отдельной жизнью. Голова, руки и корпус дамы поворачивались куда угодно, только не туда, куда она шла. Обернувшись, она беседовала с сопровождавшим ее седым господином в коричневом костюме в оранжевую полоску. Сказав пару фраз, она повернулась совершенно в другую сторону и, не обращая внимания на то, что ее живот вот-вот выдавит в книжном шкафу стекло, стала смотреться в зеркало. Поправив прическу, она окончательно выкатилась из двери.

– …Адам Феликсович, – низким грудным говорила дама. – Вы всегда умели ценить настоящую женскую эрудицию. Я не устану повторять, что ни один мужчина на свете не понимает нас женщин лучше, чем вы. И поверьте мне, это не пустые слова.

– Что вы, что вы, Амальгама Мартовна. Право, когда находишься в обществе такой высокообразованной дамы как вы, поневоле становишься ценителем не только острого женского ума, но и всепобеждающей женской красоты.

– О, вы мне льстите, Адам Феликсович!

– Ничуть, Амальгама Мартовна. Я наслаждаюсь нашим разговором и вашим обликом. Как шмель в летний день, я вкушаю от общения с вами, словно сладкий нектар от божественного цветка. И не могу оторваться.

– Опять вы шутите. Ха-ха! Мне всегда нравилось ваше чувство юмора. Как вы тогда сказали – «Ах, подайте мне ландо, нужно ехать в ГОРОНО». Это феерично! Ха-ха! – гортанный смех дамы наполнил комнату и разнесся эхом по опустевшему школьному коридору.

– Амальгама Мартовна, вы всегда могли разглядеть в вашем верном почитателе те крупицы таланта, которыми он незаслуженно награжден природой. И ваши слова, как бальзам, всегда лечили душу жаждущего похвалы певца слова и рифмы. Но…, – господин в коричневом костюме сделал трагическую паузу. – …к моему великому сожалению, я должен покинуть вас. Ибо меня ждут там, – Адам Феликсович поднял кверху указательный палец. Вместе с пальцем поднялись его брови.

– Как жаль, что вы так скоро покидаете меня. Непременно приходите еще. Дайте слово, что зайдете на будущей неделе и пробудете у меня хотя бы два урока. Обещаете?

– Для вас что угодно, лучезарная Амальгама Мартовна. А сейчас спешу откланяться. М-м-м…, – он обвел взглядом кабинет. – Не напомните мне, где я оставил тот листок с приказом? Тот, об обязательном сборе средств на подарки ко Дню учителя.

Дама театрально всплеснула руками и стала крутиться вокруг себя или, точнее сказать, внутри своей юбки. Адам Феликсович тоже активно искал потерянный документ. Он то вставал на цыпочки и вытягивал шею, то приседал и ощупывал пол. Он даже приподнял край обширной юбки Амальгамы Мартовны.

Вскоре раздался его торжествующий крик.

– Нашел!

Он приблизился к директрисе и обвил рукой ее стан.

– Адам Феликсович, что вы делаете? – кокетливо прокудахтала Амальгама Мартовна и со скромной улыбкой потупила глаза.

– Ах, простите меня за мою выходку, – ответил Адам Феликсович и быстрым движением руки вынул из-за спины директрисы бумажку с приказом. – Вот она – лежала здесь.

– Вот видите, у нас ничего не пропадает, – ответила зардевшаяся Амальгама Мартовна. – Все в целости и сохранности. – Она оглянулась на то место сзади, где предположительно заканчивалась ее спина, и на котором, между прочим, могла разместиться не только пачка приказов, но и целое бюро.

– Я в этом не сомневался ни на секунду. Но,… разрешите откланяться, прекрасная Амальгама Мартовна. Позвольте вашу ручку.

Директриса жеманно подала руку и расплылась в широкой улыбке. Адам Феликсович церемонно приложился к ней губами. Затем снял с вешалки шляпу и с легким поклоном вышел в дверь. Амальгама Мартовна долго смотрела ему вслед.

– Потрясающий мужчина, – вздохнула она, потом одним верхом повернулась к секретарю и внезапно погрубевшим голосом спросила. – На сегодня есть что-нибудь срочное, Зиночка?