Тимиредис. Летящая против ветра

На математику нам предстояло переместиться в другое крыло. Мне повезло, по пути я столкнулась с движущейся встречным курсом Бри и просто-таки кинулась ей на шею. Подруга, оценив мой несчастный вид и вытаращенные глаза, чмокнула меня в щеку. Сбоку послышалось: «Хм-м!» Блин! Опять этот!

Десяти первых минут урока мне хватило, чтобы понять, что привлекало девушек в учителе математики лорде Дэреке. У него был мелодичный низкий голос, высокий лоб и смешливые зеленые глаза. А еще потрясающая улыбка и обалденная грация. Причем не нарочитая, а естественная, как у молодого потягивающегося кота. А когда математик встряхнул длинными волосами, отбрасывая их со лба, я услышала, как Лисса и Петра дружно вздохнули.

— Итак, кому известно, что такое квадратное уравнение?

Краешком глаза увидела поднявшуюся рядом руку. Остальные энтузиазма не проявили.

— Ясно. Ну что же, сейчас я раздам вам листы, подпишите их сверху справа. Потом проведем небольшой тест, выясним уровень ваших знаний, начиная с арифметики…

М-да. А с перемножением трехзначных чисел столбиком я не дружу…

На последний урок — физкультуру — мы потопали гурьбой в тренировочный зал. И там познакомились с нашим классным руководителем. Сианург вел в школе физическую подготовку, верховую езду и, в старших классах, фехтование, основы самообороны, военное дело и фортификацию.

Когда он возник, заслонив собой свет из широкого окна, класс испуганно ахнул. Дядька был огромным. По-настоящему! Больше нашего деревенского кузнеца раза в два. Голова лысая. Нос приплюснут. Под ушами начиналась шея, как у быка. Плечи такие, что в дверь он, наверное, проходил боком. Остальное соответствовало. И, наконец, лоб и щеку пересекал тонкий белый шрам. Страшнее его я никого в жизни не видела! Ну, может, только того тролля.

Сначала он велел нам построиться по росту. Я оказалась предпоследней, ниже меня был только Винади. Потом отчитал Лиссу, Рин и Петру за то, что те пришли в юбках. И сообщил, что он и не из таких людей делал, и если будем стараться, то через три года станем выглядеть все, как он, Сианург. Свое имя он произносил с упором на букву «ррр». Будь я его врагом — сдалась бы немедленно. Сопротивление бесполезно, ага.

Но какой ужас!

Потом, во главе с нашим куратором, мы куда-то побежали. Оказалось, вокруг учебного корпуса с флигелями. Потому что тренировки на свежем воздухе полезнее всего. На третьем круге часть народа отпала. Я держалась — одежда и обувь удобные, сама легонькая, так почему не побегать? После шестого круга нас осталось пятеро — сам Сианург, упорный Були, незнакомый мне ловкий темноволосый парень, я и мой утопленник. Не знаю, что было бы дальше, но на наше счастье закончился урок.

Я прислонилась к стенке спиной, уперев руки в полусогнутые колени и дыша, как подыхающая от сапа лошадь. Рядом, сидя на корточках, пытался отдышаться темноволосый.

— Я — Корин, — сообщил он мне. — А ты мелкий, да юркий. Как звать-то?

— Тим.

— Ага, спасибо, а то я не запомнил еще, как кого зовут… Пошли за вещами и обедать, что ли?

Я так убегалась, что есть уже и не хотела. Только закрыть глаза и ноги протянуть. Но при мысли о еде неожиданно подвело живот. Кивнула.

— Були, ты с нами идешь? — окликнул Корин круглоголового шатена, ходящего кругами неподалеку.

— А то!

Куда делся тот, кого прозвала про себя утопленником, я не поняла.

На обеде я откололась от парней и пересела к Бри, которая держала для меня место рядом с собой.

— Сейчас пойдем в комнату, расскажешь, что и как! — заговорщицким шепотом начала подруга.

— Что как? — не поняла я.

— То как! Ты с кем сидишь?

Я чуть не брякнула — «с упырем-утопленником!»

В комнате, не успела я стянуть с ног сапоги и плюхнуться на кровать, как она пристала снова.

— Тим, ну какой он?

— Да не знаю я!

— А что он тебе сказал?

— Ничего!

— Как ничего? Не может быть! Давай по порядку!

Я обреченно, понимая, что отвязаться не получится, начала рассказывать. Как потопала не в то крыло второго этажа и не могла найти нужный класс. Как чуть не опоздала, прибежав последней. Как лорд Йарби заставил сесть меня за вторую парту.

— И что? Ты подошла к парте… а он?

— Что он? Посмотрел на меня недовольно и промолчал. А я тоже промолчала — чего я буду навязываться?

— А дальше?

— А дальше — ничего.

— Ну хоть что-то он тебе сказал?

— Кажется, один раз «хм-м…» Не уверена.

Мы с Бри уставились друг на друга. А потом захихикали.

— Тим! Ну, ты даешь! Шесть часов просидеть рядом с парнем, по которому уже сохнет половина наших девиц, а вторая половина присохнет завтра, и не произнести ни слова! Говоришь, хм-м? — Бри захохотала.

— Да что хорошего вы в нем нашли? — обалдела я. — Ты-то хоть не присохнешь?

— Не присохну, — радостно согласилась подруга. — Я — уже!

— Почему?!

— Ну-у… Он таинственный, романтичный, красивый, очень знатный, ни с кем не сближается, безумно талантливый, — начала загибать пальцы Бри. — В общем, лучше всех!

Я вздохнула, заподозрив страшную вещь: кажется, при обольщении парнями девушек последние играют отнюдь не последнюю роль. Романтичный упырь, блин!

— Бри, лучше расскажи мне про леди Матильду и Сианурга.