Тимур и его команда. Все произведения для детей

Женя подхватывает с середины стола тарелки с едой, пододвигает их вплотную к стакану отца, и вот на столе перед ним не остается и сантиметра свободного места.

Ольга подает еще тарелку. Женя хватает ее и ставит вторым этажом (больше некуда) на молочник.

Отец, оглядевшись, отодвигает посуду:

– Постой… постой! Ты меня совсем посудой задавила. Я не голоден. Я приехал из богатого края.

Женя:

– А из какого?

Отец (хитро покосившись на дочь):

– Спрашиваешь? А что не скажу – знаешь.

Женя:

– Папа, а там еще войско есть?

Отец:

– Есть.

Женя:

– Но лучше твоего танкового полка уж, наверное, нигде нету. Я так давно решила!

Отец (добродушно):

– Ну конечно, если ты так решила, то тогда нету.

Женя:

– А если бы сам нарком?..

Отец:

– Он… он бы, вероятно, еще подумал.

Женя (со смехом):

– Я не могу думать! Я уже сказала об этом всем своим друзьям и подругам.

Отец:

– У тебя друзей много? И конечно, из них Тимур первый?

Ольга:

– Ну как же… Женя, почему его и вчера, и сегодня не видно?

Лицо Жени. (Растерялась.)

Отец (поддразнивая):

– Что же ты так вспыхнула? А я его по пути с другой девчонкой встретил… (После паузы, успокоительно.) Он был чумазый, и они несли в ведрах воду. Ты его позови сюда, Женя.

Женя встала. Она, по-видимому, хочет что-то сказать отцу, но Ольга не так поняла ее движение и остановила:

– Женя, погоди, не сейчас. Папа приехал надолго, и ты еще Тимура сто раз позвать успеешь…

Женя (вспыхнув):

– Я?.. Позвать… Ты ничего не понимаешь!

Полковник посмотрел на Женю.

На глазах у нее слезы.

Полковник:

– Женя, что с тобой?

Она быстро проводит пальцами по ресницам и говорит задумчиво:

– Ничего! Папа, на земле все говорят! «Война и война…» Папа, посмотри, какое небо голубое! Мы будем ходить в лес… на речку… купаться… кататься на лодке… и ты будешь не полковник, не рабочий, не служащий, а просто папа. (Пытливо заглядывает ему в глаза.) Так не бывает? Ну, хорошо, пусть ненадолго, только на один месяц. Мы будем жить весело. Если у тебя есть деньги, ты подари мне патефон, мы будем заводить марши, танцы. Папа, я что-то говорю… говорю… а сама знаю, что это глупости. Но мне хорошо, и я при тебе не могу говорить иначе.

Ольга (укоризненно, отодвигая стакан):

– Женя, когда ты так говоришь, я не могу пить чай. Вот видишь, и папа ничего не ест тоже. Ты говори что-нибудь поспокойнее и попроще.

Женя (зажмуриваясь):

– Ах, это просто! Это все очень просто!..

Отец (меняя тему разговора):

– Мы попьем чаю, проводим на вокзал Ольгу и пойдем гулять. Ты покажешь мне ваш сад, ваш штаб, ты позовешь Тимура.

Женя (опять растерявшись):

– Его, наверное, дома нет. Они в колхозе на работе.

Отец (добродушно):

– А ты почему не на работе?

Женя (совсем растерявшись):

– Я… не знаю… там, наверное, уже есть люди… и больше туда не нужно.

Полковник (заглядывая Жене в лицо):

– Ты что-то краснеешь, путаешься. Женя, сядь и скажи мне правду.

Тропкой по роще-парку идут возвращающиеся с работы Тимур, Нюрка и ее маленький братишка. В руках у них прополочные тяпки.

В лесу слышен далекий свист.

Тимур (передавая Нюрке свою тяпку):

– Ты иди, а я пойду напрямик (показывает) рощей…

Нюрка:

– Завтра на работу опять в то же время?

Тимур:

– И завтра, и послезавтра. Людей у нас теперь мало, а что обещано, то будет сделано. (Взглядывает Нюрке в лицо.) Почему у тебя на носу ссадина?

Нюрка (беспечно):

– Эка беда, ссадина! Кабы на ноге или руке… А я не носом работать буду.

Тимур скрылся в кустах.

Нюркин братишка-малыш (показывая палец):

– А у меня, Нюрка, на пальце царапина.

Нюрка (добродушно):

– И тебе не беда. Ты все равно большой лодырь… (Насторожилась.)

В роще повторяется свист.

Тимур выходит на маленькую поляну. Окрик:

– Стой!

Тимур остановился.

Его окружает шайка под командой Фигуры.

Фигура:

– Ну, теперь мы тебе покажем!

Тимур смотрит на Фигуру и, пожав плечами, свысока спрашивает:

– А что ты, Фигура, со мной можешь сделать?

Фигура (озадаченно):

– Как что? Мы тебя изобьем по чем попало.

Тимур (после паузы):

– Бей! Но до смерти ты меня не заколотишь. А наши узнают, и тебе самому спуска не будет.

Фигура:

– Врешь! У тебя больше нет команды! Ваша команда кончилась, разлетелась… Теперь опять мы – сила!

Тимур:

– Кончилась? Разлетелась? Это наше, а не твое дело. Ну, бей! Видишь, я уже и глаза зажмурил.

Фигура (после колебания – ударить Тимура или нет, говорит грозно и удивленно):

– У тебя две жизни или одна? Ты со мной как разговариваешь? О чем думаешь?

Тимур трогает Фигуру за рукав и совсем неожиданно спрашивает:

– Фигура, ты стихи любишь?

Фигура (вылупил глаза, удивлен до крайности):

– Чего-о?

Тимур:

– Стихи. Ну вот, например:

Отец, отец! Дай руку мне…
Ты чувствуешь – моя в огне.
Знай, этот пламень с юных дней,
Таяся, жил в душе моей…

Скажи, Фигура, у тебя пламень в душе есть?

Фигура (опять вылупив глаза):

– Чего-о? Я тебя еще раз спрашиваю: ты когда со мной говоришь, о чем думаешь?

Тимур (продолжает):

Имел одной он думы власть,
Одну, но пламенную страсть…