Тин

Перламутровая ограда окружала весь дворец, а искусно выкованные ворота были заперты, когда Дороти подошла к ним. Где же охрана? Разве они не должны охранять дворец? Дороти молилась о том, чтобы не было слишком поздно.

Дороти схватилась за прутья и покарабкалась вверх, стараясь не задеть железные шипы.

Отряхнув комбинезон, Дороти осмотрела сад перед входом во дворец. Все было усажено фиолетовыми и синими цветами, кроме большого круга в центре. Там стояла улыбающаяся светло-розовая статуя Глинды.

Внутри все было тихо, а главное не слышно скрипов колёс. Возможно, Ленгвидер ещё не добралась сюда, или же Глинда покинула Юг, как и остальные.

Цветы касались лодыжек Дороти пока она шла ко дворцу. Две большие колонны удерживали крышу над входом.

Поднявшись по ступенькам, она ожидала, что дверь закрыта, но та поддалась. Дороти распахнулась её и вошла, ощущая аромат примулы. Она ожидала ощутить знакомый запах ванили, как пахло когда-то от Глинды.

Коридор был небольшой, украшенный цветами в горшках, свисающих на бедно-розовые стены. Когда коридор закончился, Дороти оказалась в большой комнате, посреди которой лежал золотой ковёр. По одну сторону комнаты стояли два канапе, по другую — четыре деревянных стула, общитые белым бархатом. Позади три широкие лестницы, ведущие наверх.

Что-то было не так. Дороти взяла в руку мачете. Где все? Между двумя лестницами был проход. Когда Дороти подошла ближе, на неё из-за угла выскочила тень.

Скрип раздался в комнате, когда колесник с тёмными растрепанными волосами рванул к ней. Дороти, не задумываясь, махнула мачете так, будто рубила дерево или убирала кукурузу, и ударила колесника. Он издал приглушенный писк и рухнул на пол, забрызгивая кровью. Не растерявшись, Дороти ещё раз взмахнула в мачете и ударила им по горлу. Отрубленная голова откатилась в сторону. Тело перестало дёргаться.

Дороти вздрогнула, посмотрев на окровавленное мачете. Она столько времени носила его с собой, но воспользовалась впервые. Она не испытывала сожаления, ни капли. Если понадобится, то снова использует его. Дороти задержала взгляд на белой ленте, которой были зашиты губы колесника, и пошла дальше по коридору.

Озираясь по сторонам, она не обнаружила ещё кого-то. Что если Глинда не ушла? Что если она все ещё здесь — мертвая? Что тогда ей делать? Дороти не хотела сейчас думать об этом.

Дальше комнаты были пусты. В конце коридора дверь была закрыта, и Дороти сжалась от страха. Её сердце бешено колотилось в груди, по мере того, как она приближалась к двери.

Затаив дыхание и приготовив оружие, Дороти медленно открыла дверь, дрожащими руками. И она пожалела об этом. Внутри вдоль стен стояли высокие ряды стеклянных ящиков. Дороти прикрыла ладонью рот, чтобы не закричать, потому что в них были головы. Блондинка с молочно-кремовой кожей, брюнетка с лёгким загаром, рыжеволосая с греческим носом, все с заостренными ушами, все о широко открытыми глазами. Продолжая блужлать глазами по комнате, Дороти обнаружила тело в блестящем розовом платье, лежащее на белом мраморном полу.

Дороти крепче зажала рот рукой, молясь, чтобы голова Глинды была на месте. Когда она подошла ближе, с её губ невольно сорвался вздох облегчения. Голова Глинды была на месте, но тело не двигалось.

Бросившись вперёд к Глинде, Дороти ощущала всем телом взгляд, смотревший на неё.

— Глинда! — закричала Дороти шёпотом, поднимая руку ведьмы, чтобы проверить пульс. — Глинда!

Два изумрудных глаза, медленно раскрылись, пытаясь сфокусироваться на Дороти.

— Кто ты, девочка? — Глинда осторожно села, её клубнично-розовые кудри подпрыгнули под серебряной короной.

— Это я — Дороти, — ответила она. — Нам нужно убираться отсюда!

— Ах, ты выросла? — сказала Глинда и провела по заостренным ушкам Дороти. — И стала фейри.

У них не было времени болтать.

— Что случилось? — она взяла Глинду за руку и помогла подняться.

— Это Ленгвидер, — ответила Глинда, проводя рукой по вороту платья. — Я пленница и уже давно. Она пришла и отобрала все, что было, оставив без даже без силы.

Без силы? Это усложняет дело, но они разберутся с этим позже.

— Мне нужна помощь. Кроу и Тина захватили колесники, Лион — лживый ублюдок, а я — фейри, как ты заметила. Все очень плохо.

— Ну-ну, моя милая, — Глинда обняла Дороти и крепко прижала к себе. Тяжёлый запах примулы ударил в нос. Глинда никогда так не пахла, она пахла ванилью. Могла ли она сменить аромат? Конечно, могла. Тётя Эм, меняла их очень часто.

— Ты знала, что была подменышем? — сказала Глинда и с хихиканьем отстранилась.

— Нет, я узнала недавно, — Дороти заметила, что лицо Глинды перестало быть радостным и легкомысленным. Дороти глубоко вдохнула и отошла.