Тина

– Жанна, на самом деле подоплека в моих словах была другая. Я просто хотела развеять сомнения. Я была далека от того, чтобы допустить что-либо подобное. Такого алкаша, да в свой бизнес! Чтобы свел на нет все мои усилия? «На понт» брала. Он не из тех, которые «в безумном, ошеломляющем рывке» готовы «пробить небесный купол» своей мечты. Испытать хотела, и подсластить себе пилюлю. Видно было невооруженным глазом, что откажется. Это же выше его достоинства браться за примитивную работу разработчика программ! Может, он хотел бы работать на постоянной основе? Только кому теперь нужны грамотные пенсионеры. Молодым мест не хватает. И я теперь берусь за работу, на которую до перестройки ни за что бы не согласилась. Не идет удача косяком. Ее мелким бреднем приходится вылавливать. А Киру и для себя лень мозгами шевелить, не то что для кого-то. Он даже за бутылку перестал работать. Конечно, сказал: «Не вариант. Не возьмусь ни под каким видом. Я в эти игры не играю». И добавил безразлично: «Я давно потерял вкус к жизни».

А я ему ответила: «Красивый демарш! Пес ты шелудивый? Не собираешься перепрыгивать поставленную жизнью планку? Дать бы тебе увесистую затрещину, чтобы проснулся-таки, наконец! Что, в гордом одиночестве отошел в сторону, в водке утопил триумф своего здравого смысла? Незачем рвать на себе волосы. Жизнь еще не закончилась. И память у тебя еще не совсем отшибло. Начни хотя бы для поднятия настроения. Вон Герка год назад картины стал писать и продавать. Специалисты говорят, что это примитивизм, но талантливый, и что некоторые произведения становятся искусством, когда на них возникает запрос общества. Видно пришло Геркино время. Меня его полотна заставляют заново переживать испытываемые в детстве приятные чувства. А Валя, будучи на пенсии, сборник стихов опубликовала. Я тоже удивилась, узнав это от Лены. Язык ее строк понятен, разнообразен и отнюдь не прост».

«Я стала забывать стихи, но помню вызванные ими эмоции», – удивилась сама себе Аня.

–  Еще сказала, что оба по-своему счастливы. Эти занятия еще и дополнительные краски к их будничной жизни. Сравнение не в твою пользу. Думаешь, одного тебя не обходят беды? Им тоже жизнь сполна отмерила этого «добра». Особенно Вале.

Пойми, уже наступает вечер нашей жизни, и он может быть безветренным, теплым и уютным. И что ты за человек? Почему из всех возможных путей ты всегда выбираешь те, которые ведут в никуда? Наверное, родители смотрели на тебя с любовью и надеждой, верили. Они дали тебе неплохие мозги, а ты не ценишь заложенных в тебе способностей, не используешь их во благо. Почему дурака валяешь? Даже по религиозным канонам это большой грех.

«Еще поговорим?» – спросила я, внутренне вибрируя от нехорошего азарта.

Признаться, изрядную нахлобучку ему устроила на правах старого друга, не щадила его, безжалостно осмеивала, третировала. В общем, не давала спуску. Жала на все рычаги, пытаясь заставить его хоть на миг задуматься над своим иждивенческим поведением. А Кир резко отвернулся от меня и забурчал:

«Привела аргументы неопровержимые по своей логичности? Быстро смекаешь, где может выпасть удача. Случалось, помогала без лишних слов и расспросов. А теперь только раздаешь бесплатные советы, мол, не так страшен черт, как его малюют. Думаешь, славу себе создаешь, опережаешь события? Ну-ну, приступай к рекогносцировке. Только момент проявлять непреклонность давно упущен. Расщедрилась, мать твою… На фиг мне твои подачки. Сама-то ты с ангельскими крылышками и нимбом вокруг головы что ли? Безупречная! Ни на секунду не сомневаешься в своей правоте? Непоколебима, как швейцарский банк. Ты как всегда – во всем великолепии своей изысканной… стервозности. Больно ретивая, преисполненная решимости… Оно, конечно, смелость – привилегия свободного ума! А я безропотный, мягкотелый, покорный растяпа? – запальчиво взвизгнул Кир. – Тебе меня совсем-совсем… ни чуточку не жаль? Просто из чисто человеческих чувств прекрати свои накаты и подкопы. Работать ты умеешь хорошо, а жизни так и не научилась. Сколько хороших слов недосказала, сколько добрых дел не сделала! Без машины времени обойтись не можешь. Она постоянно тянет тебя в прошлое, где ты находишь материал для критики».

«Вчера – это уже прошлое? Нормальное будущее ты тоже отвергаешь. Так вот ты чем Тину давишь! Тебе ли ей и мне указывать! Я не пытаюсь взять на себя больше, чем мне дано, но ты-то недобираешь! Живешь, как придется, пасуешь и отмалчиваешься, боишься неожиданных поворотов событий. У некоторых мужчин есть «прекрасное» качество указывать на недостатки другим, не замечая за собою тех же самых и даже много худших. Это возникает от того, что вы стремитесь доказывать свою правоту другим, не уяснив ее самим себе. И базируется оно на завышенном самомнении, на чувстве превосходства над нами, женщинами. Меня бесит это глупое самодовольство, обусловленное только принадлежностью к мужскому полу. Собственно, я всегда была готова преклонять колени перед более умными мужчинами. Да где их… ветер носит?»