Тина ван Лигалон

— Я говорю разумные вещи. Жестокие, но разумные. И пока у нас почти восемь миллиардов жителей, в первую очередь будем спасать свои пятьдесят миллионов, и только потом — всех остальных. Как может быть иначе? Первоочередную помощь должны получать только государства, для которых потеря нескольких миллионов человек означает гибель страны! Они же, кстати, и наиболее развитые в экономическом отношении. Но и здесь… Я не занимаюсь благотворительностью, а просто не хочу нарушать сложившегося равновесия в мире. Именно перенаселенные страны, как Индия, Китай и им подобные представляют серьезную угрозу цивилизации. Даже в случае спасения всех их жителей, у нас нет никаких возможностей обеспечить им достойную жизнь. И рано или поздно это приведет или к полному уничтожению среды обитания или к открытому военному конфликту. А так, у нас есть хорошие шансы этого избежать. Поэтому я бы попросил Службу Безопасности Аль-Ришада проверить, достаточно ли хорошо вооружены наши города, чтобы отразить, например, ядерную бомбардировку. То же относится к внешним городам. За пределами государства.

— Это создаст проблемы, Президент, — сказал Строггорн. — По нашим международным соглашениям размещения таких городов, любое оружие на их территории будет считаться нарушением договоров.

— Поставьте там Гиперпространственные Окна. Через них можно передать все что угодно в течение нескольких минут. Но для этого все должно быть готово. Итак, понятно? Наши приоритеты меняются. Первое — мы должны спасти людей, которые уже находятся в Аль-Ришаде, второе — одаренных детей, насколько возможно, третье — малонаселенные страны, в которых не было сильного перерасхода природных ресурсов и с которыми у нас не возникнет проблем в дальнейшем, и только в четвертых, все остальные страны. Наша цель не просто научиться бороться с эпидемиями, но и восстановить разумную численность людей на Земле.

В коридорах Службы Безопасности стояла тишина, но Андрей знал: видимое отсутствие людей и какого-либо наблюдения было обманом. Это здание было вторым по степени охраняемости на Земле, следуя сразу за Дворцом правительства Аль-Ришада. Андрей тщательно вспоминал все, что он делал последние месяцы, пытаясь прикинуть, что было такого плохого, чтобы Строггорн вызвал его к себе в кабинет для официальной беседы, но ничего такого не мог припомнить. После испытания в подземелье, которое ему устроил Строггорн, способности мальчика, наконец, проявились, и теперь он мог использовать их вполне осознанно, а не только, когда ему угрожала опасность. Прошло почти полтора года с тех пор, и внешне в свои пятнадцать, Андрей выглядел на все восемнадцать. Сильный, с хорошо развитой, но при этом практически незаметной, мускулатурой, он превратился в красивого юношу.

Он свернул по коридору еще раз и положил руку на идентификационную панель у одной из дверей без каких-либо надписей и обозначений.

Створки медленно открылись. Строггорн сидел в кресле, и кивнул Андрею на кресло напротив себя. Соблюдая субординацию, Андрей молчал, ожидая, когда Советник объяснит причину вызова к себе.