Тина ван Лигалон

Лион по-прежнему разрывался отчаянным телепатическим плачем, как только Креил пытался прикоснуться к нему, и поэтому Тина всегда сопровождала Креила на прогулках. Она оставалась крайне напряженной, никогда не улыбалась и не смеялась. Много раз Креил пытался ответить себе на вопрос: зачем он вообще приходил в клинику? Какой смысл было видеться с женщиной, которая его панически боялась и ребенком, который его не принимал? Но что-то не давало ему покоя. Вовсе не угрызения совести, потому что Креил не считал себя виноватым, а решение, принятое Тиной, считал простой глупостью. Все, что было нужно — дождаться Креила, а уж он-то смог бы убедить и Совет Вардов и Совет Галактики, если бы это потребовалось. Но сейчас исправить что-либо было невозможно.

После каждого своего визита, Креил давал себе твердое слово больше не появляться в клинике. Но проходило несколько дней, и он начинал ощущать странное беспокойство, словно за то время, что его не было, могло что-то измениться. Ровно через неделю, он снова появлялся в палате Тины, встречал ее испуганный взгляд, возмущенную телепатему ребенка, и все повторялось сначала.

* * *

Декабрь 412 года

Примерно через год, зайдя к ней, чтобы забрать на прогулку, он встретил растерянный взгляд Тины.

— Что-то случилось?

— Мне завтра хотят делать глубокий зондаж, — она огорченно посмотрела на Креила. — Я не смогу сегодня гулять с вами… если вы не возражаете, я бы не хотела, чтобы вы брали Лиона без меня. Меня должны готовить. Я ужасно боюсь.

Креил перевел взгляд на Лиона, сидящего на полу, пытаясь разобрать какую-то игрушку. Телепатема органа мгновенно усилилась, мальчик перестал играть и поднял на Креила свои серые, пронзительные, совсем недетские глаза, отчего у Креила пробежали мурашки по спине:

— Я не пойду с тобой гулять без мамы, — сказал Лион со скоростью, почти предельной для восприятия. Интонации в нотах органа начали быстро нарастать.

— Почему?

— Не люблю тебя, — все также быстро сказал Лион. — Ты — плохой.

— Почему я плохой? — спросил Креил.

Лион не ответил, просто смотря ему в глаза. Креил отчетливо видел сейчас, как вокруг ребенка возникла тень, отражение Многомерной реальности, в которой он на самом деле существовал. Она быстро становилась плотнее, окружая ребенка туманным ореолом. Картинка размылась, ребенок исчез, и из плотно сгущающейся темноты выступил стройный юноша, не сводящий с Креила своих пристальных серых глаз без зрачков. Музыка органа становилась болезненно громкой, Креил подумал, что это может причинить Тине боль. Он чувствовал, как бешено колотится сердце, уровни психики автоматически перестраиваются, готовясь отразить нападение. «Так, нужно успокоиться, ничего этого нет! Лион просто передает мне эту картинку прямо в мозг!» — подумал Креил внутри блоков и закрыл глаза. Он ждал несколько секунд, стараясь максимально расслабиться и вслушиваясь, как стихает нота органа.

Когда он снова открыл глаза, на полу опять сидел ребенок, пытающийся разобрать игрушку и не обращающий на Креила никакого внимания.

Креил вышел из палаты и разыскал Строггорна, выясняя, зачем они собираются мучить Тину.

— Нет никакого восстановления личности. Это необходимо, — объяснял Строггорн. — Тим ван Лейн смотрит ее регулярно, и, мы считаем, необходима корригирующая операция. Да и с ребенком нужно что-то решать. Ему уже год. Совсем скоро она не сможет его воспитывать. У нас есть серьезные подозрения, что Лион уже лазит ей в голову. Еще чуть-чуть и при ее состоянии он просто подчинит Тину себе. Ты хочешь превратить ее в биоробота?

— Строг, она не вынесет, если отберете ребенка.

— А если он изуродует ее голову? Это очень опасно. Мы с таким еще не сталкивались. Ты когда-нибудь пытался влезть в голову Лиона?

— Нет, — Креил раздраженно пожал плечами. — Зачем? Он и без этого меня не любит. — Он решил не рассказывать Строггорну, что видел в палате Тины.