Тиндер

— Это ты когда столь решение мудрое приняла?!Когда очередной раз вмешала какого-то левого мужика в наши отношения? Что ты пытаешься этим добиться? Чтобы я почувствовал себя каким — то отпизженным идиотом? Я уже тебе говорил однажды, чтобы ты не смела вмешивать кого-либо в наши отношения. Но ты каждый долбанный раз делаешь все с точностью наоборот. А теперь ты резко решила все прекратить. Ты можешь мне объяснить для чего это все?! — я чувствую, злость исходящую из него.

— Не вмешивать других, говоришь… — шепотом говорю ему — А как же Виолетта и ее рассказ о том, что ты считал меня эскортницей? — я совершенно не пытаюсь свалить вину на Богдана, просто пытаюсь донести ему то, что нам обоим следует все хорошо обдумать

— Если бы ты спокойно меня выслушала, то я бы тебе рассказал. Да, Катя таким образом вытягивала из меня деньги. Да, я считал, что ты спишь со мной за деньги. В этом нет ни твоей ни моей вины. У меня нет долбанной волшебной палочки, чтобы повернуть время вспять и исправить ситуацию. Хотя знаешь, будь моя воля, то я бы вернулся в тот вечер и не приходил в номер. Не принял бы великодушный подарок от сестренки. Потому что ты каждую ссору ведешь себя как какая-то шлюха! И нужна ли моим детям такая мать, я не уверен — его слова достигают своей цели и мое сердце сжимается тисками, а к глазам поступаю слезы.

— Да, наверное, поторопились — разворачиваюсь к нему и думаю о том, что я приняла правильное решение. Я не выдержу таких ссор, я слишком сильно его люблю и его слова слишком больно бьют меня, вынимая душу. Иду к своему чемодану, на Богдана стараюсь не смотреть.

— Сонь…, милая, я не это хотел сказать. Мы просто очень взвинчены сейчас оба. Нам нужно остыть, да? Все у нас хорошо ведь — берет меня за руку, но его касания причиняют мне боль. Он только что сказал, что не хочет от меня детей.

***

Не так я представлял себе окончание вечера. Совсем не так. Я даже блядь не понял как из моего рта вылетели эти гребанные слова. Я ведь не просто хочу детей, я хочу, чтобы матерью моих детей была Соня. Проматывая в голове эту паршивую сцену и взгляд Сони. Он резко стал другим, каким — то чужим, незнакомым мне. Как будто в этом взгляде отражалась боль, которую я причинил ей своими словами. Внутри все переворачивается от этих воспоминаний. Так и не решился пойти следом за Соней. Ноги приросли к полу.

— Оставь, пожалуйста, чемодан, Сонь. Я завтра сам привезу — все, что я могу ей сказать, в глаза боюсь посмотреть…

Утром я просыпаюсь в постели один, прислушиваюсь, пытаясь уловить присутствие Сони в ванной или на кухне. Но в квартире звенящая тишина. В ванной я не замечаю ее бесконечных баночек, даже зубная щетка только моя. Пытаюсь убедить себя в том, что мне все это приснилось. Бегу к нашему шкафу и там не обнаруживаю вещей Сони. В прихожей я натыкаюсь на чемодан Сони, а рядом на комоде я вижу записку, на записке лежат ключи. К ни го ед. нет

«Мы, наверное, действительно поторопились. Все было неправильно с самого начала, ты считал меня шлюхой, возможно, и по сей день так считаешь. Я не узнаю себя рядом с тобой, Богдан. Я не хочу быть такой, но стерва-ревность превращает меня в совершенно неадекватную женщину. Мы ведь начали с тобой с секса, разве так начинают отношения. Едва ли можно серьезно относиться к девушке, которая переспала с тобой на первом свидании, а потом согласилась на секс для здоровья. Я понимаю, что ты не хочешь детей от такой женщины, поэтому лучше разойтись сейчас, пока нет никаких нежелательных последствий для тебя.»

Каких нежелательных последствий?! Читаю, а у самого руки дрожат. Неужели Соня истолковала мои слова таким образом, я ведь не это хотел сказать. Да нет же, я хотел ударить ее словами, хотел, потому что тоже взбесился из-за того, что каждый третий мужик смотрит на мою Соню. Ну какая из нее шлюха, если Соню научил всему я. Пытаюсь набрать ее, но телефон выключен. Почему с тобой так сложно, Соня.

20

Да уж, работать на шестом месяце беременности не так уж и легко. Вспоминаю те прекрасные времена, когда я могла принять практически любую позу, чтобы поймать красивый кадр, с теплой улыбкой на лице. Дочь в животе пинается, будто уловила мои крамольные мысли и напоминает о себе «Дескать, не опухла ли ты там, мать? Что за мысли такие, раньше порхала как бабочка? А сейчас я мешаю?!». В этот момент я закрываю глаза и четко представляю пухлые щечки и нахмуренные глаза моей доченьки, они обязательно будут такими же потрясающими, как у ее отца.

— Ну что ты там разбуянилась, Варвара Богдановна? Совсем как твой отец, даже мысли мои не дослушала, а уже пинаешься. Я вот еще эклер шоколадный заказала, ты же любишь его? — с блаженной улыбкой поглаживаю свой круглый живот.