Тиндер

— Все, что я узнал вот здесь — кладу папку на стол перед полковником и его другом — да, девочка оказалась непростой. Но крутой отчим будет рад ее закопать, только сначала ему нужно обезопасить себя. Компромат у нее есть, где она его хранит, я выяснить не успел.

— Нужно выяснить, товарищ майор — говорит мне полковник

— Нихуя я выяснять больше не буду, нахер мне звание. Этот депутат меня может раскатывать, если хочет. Я блядь итак попал из-за вашей шлюхи!

— Понял, майор, не кипятись! Спасибо, помог. Все договоренности в силе.

Я встаю и ухожу, кошки на душе скребут. Выдра не отвечает, не хочет даже минутку со мной поговорить.

— Богдан, может могу чем-то помочь? — кричит мне Вадим Юрьевич

— Не появляйся больше на моем пути — говорю ему, не оборачиваясь.

Шел второй день моего марафона без Сони. Периодически отслеживаю ее местонахождение, дом, студия, умничка моя. Решил лечь пораньше, утро вечера мудренее, только не могу уснуть. Мне не хватает ее кудрявой головы на моей груди, ее запаха. Смотрю телефон, чтобы еще раз убедиться, что моя выдра дома, сопит и видит десятый сон.

— Какого хуя? — ору вслух. В клуб поперлась, ну что за дура то а?! Сна итак не было, через пять минут я уже еду в этот клуб. Еще через полчаса я вижу кошку в платье заправской шлюхи, боевой макияж. И? Она в этот клуб приперлась чтобы что? Напиться? Наставить мне рога? Чем блядь она думает. Иду к ней, сидит со своей рыжей подругой. Язык у нее без костей, но я благодарен ей за то, что знаком с Соней. Именно она надоумила ее зарегистрироваться на сайте. Пока иду до их стола мысленно вспоминаю все упражнения, которые могут меня успокоить.

— Добрый вечер, дамы — подхожу к их столу, сначала смотрю на рыжую, потом фокусируюсь на лице Сони — собирайся, поедем домой, прямо сейчас

— А не пошел бы ты нахер — другого я и не ожидал.

Хватаю ее за локоть, поднимаю, из-за блядских каблуков наши глаза почти на одном уровне.

— Мы сейчас едем домой, ты умываешь лицо, снимаешь это платье заправской шлюхи, надеваешь костюм розового единорога, и мы обо всем поговорим. Дома. Наедине.

Вместо ответа Соня отталкивает меня и засовывает свой язык в какого — то бессмертного. Первый порыв отбросить его от нее. Дать по морде, я знаю, что сильнее. А потом накатывает резко осознание того, что она сама засовывает язык в его рот. Один раз я уже избил сыночка депутата, но я блядь не бессмертный и не всемогущий, чтобы драться с каждым, кого Соня провоцирует. Я просто разворачиваюсь и иду к выходу, внутри пустота, а в голове мысль: «Нужны ли мне отношения, где в каждой ссоре Соня убегает, сейчас она засунула ему язык в рот, а через пять минут что? Трахнется с ним в туалете клуба назло мне?». Похуй, переболею.

8

Прошла неделя, целая неделя с нашей последней встречи в клубе. Богдан больше не звонит и не пишет. Его номер уже давно не в черном списке. Но он не звонит… Помню в детстве, когда я читала Гарри Потера, у Гермионы были часы, которые помогли ей спасти клювокрыла. Вот сейчас я хочу получить эти часы, вернуться в тот вечер и не засовывать свой язык в рот другому парню на глазах у моего неандертальца. Я бы выслушала его, а потом послала или наоборот простила. А сейчас мне хреново от своего поступка. Когда вспоминаю широкую спину Богдана, удаляющуюся от меня, в груди начинает незнакомо печь, охото надавать оплеух самой себе. К, сожалению, я не Гермиона, и у меня нет таких волшебных часов. Только чувство стыда, которое сжирает меня даже тогда, когда я устроила себе разгрузочный день с вином, чипсами, слезами, мыльной оперой. В голове пульсирует мысль, что я слишком импульсивно поступила для почти тридцатилетней девушки. Но хуже чувства стыда, это мысль о том, что я потеряла Богдана и он ушел навсегда. Мысленно снова и снова возвращаюсь к той стремной сцене, которую я устроила.

***

— Пиздец, подруга… — говорит Оля

— Он ушел насовсем, да? — отталкивая парня, спрашиваю подругу. Слава богу парень не приставучий и просто уходит, когда Оля говорит ему пару ласковых слов.

— Рыба моя, нахера ты это сделала?

— Не знаю, залпом выпивая остатки коктейля — всхлипываю я

— Слезами горю не поможешь. Видела бы ты взгляд своего ковбоя. Как будто катком по яйцам прошлись. А ты, рыбонька, и прошлась по его яйцам.

— Ты думаешь, что он ушел навсегда, да? — теперь я не просто всхлипнула, я разрыдалась.

— Я думаю, что тебе лучше поехать домой.

Всю дорогу в такси я ревела белугой, Оля проводила меня до двери и уложила спать.

— Он меня не простит, наверное. Он так обрадовался, когда узнал, что я впервые делала минет ему. Он ужасный собственник. Не простит, наверное, разразилась я новой порцией слез.

На восьмой день самобичевания, я решила сделать первый шаг.

«У тебя остались мои вещи»

Доставлено. Прочитано.

«Приезжай и забирай в любое время. Меня не будет. Ключи оставь у консьержа»