Тёмная легенда [любительский перевод]

— Нет никакого противостояния, сладкая, — тихо прошептал он, смотря, как она уходит в ночь. У нее не было никакого шанса сбежать от него. Он был уверен в этом. Никто, ни человек, ни кто-либо другой, сейчас не сможет забрать ее у него. А его страховка, как ничто другое, помешает ей искать успокоения на рассвете. Он неслышно прошел через комнату к двери, где встал, уставившись на огни города. Их было так много. Город сверкал также ярко, как и небеса над ним.

Габриэль очень долго был заперт под землей, ему нужно было наверстать столько всего упущенного. Ему придется заново изучить Париж, узнать каждую улицу и каждое убежище на ней. Это было превосходное место для охоты на такого демона, каким стал Люциан. Скоро все начнется. Убийства, смерти, бесконечная охота и многочисленные сражения. Где-то там, в спящем городе, крадется безжалостный и беспощадный убийца. Никто не был в безопасности и не будет до тех пор, пока Габриэль не уничтожит его. Теперь, когда у него появилась Франческа, которую нужно защищать, Габриэль понимал, что на сей раз он должен победить. Он должен найти способ уничтожить своего брата. Если в прошлом он и колебался, испытывая ошибочную верность брату, то теперь он не имел права на такую роскошь. Франческа должна постоянно находиться под защитой. С тяжестью на сердце, он сделал три быстрых шага и взмыл в воздух.

Франческа неторопливо шла к больнице. Она любила ночь. Так же сильно, как тосковала по солнцу, по возможности ходить под ним, она обожала ночь. После захода солнца воцарялись мир и спокойствие, резко отличаясь от хаоса, часто царившего на протяжении дня. Она любила звуки ночных созданий, шорох крыльев над головой, который лишь немногие слышали. Это был тайный мир, частью которого она всегда была, и теперь Габриель требовал, чтобы она вернулась в него.

Как давно она не видела свою родину, Карпатские горы? На что это было бы похоже прогуливаться среди своего собственного вида? Глубоко зарываться пальцами в богатую исцеляющую землю? Она уже давным-давно отказалась от этой мечты. Почему он вернулся спустя все это время? Почему теперь? Что же все-таки она чувствовала к Брайсу? Смогла бы она отдавать свое тело так охотно, так полностью Габриэлю и действительно испытывать любовь к Брайсу? Габриэль бы не взял того, чего она не захотела бы отдать. Он мог бы заставить ее проснуться, испытывая желание к нему, мог даже посадить семена желания в ее тело до ее пробуждения, но она не была неоперившимся птенцом. Она не могла возложить всю вину на плечи Габриэля. Она могла бы остановить его или, по крайней мере, усложнить все для него. Нет, она не может возложить вину на Габриэля. Она хотела его чуть ли не с первого момента своего пробуждения с его кровью, циркулирующей в ее венах.

И что это значит? Что она является женщиной, которая может встречаться с более чем одним мужчиной в одно и то же время? Могла ли она любить Брайса? Если она действительно любит его, то почему не согласилась выйти за него замуж задолго до этого? Неужели Габриэль прав? Неужели она тянется к Брайсу, потому что с ним безопасно, и она его знает? Потому что он тот, кто никогда не будет властвовать над ней? Неужели в ней до сих пор живет испытавшая боль и унижение юная девушка? Она считала, что больше не способна на такие глупые чувства.

Она была связана с Габриэлем. Ее сознание было настроено на его. Ее тело жить не могло без его. Они были единым целым, тем не менее, у ее своенравного сердца, казалось, был собственный ум. Как это могло быть? Неужели она настолько стала человеком, что больше не может быть связана ритуальными словами? Нет, она чувствовала горящую нужду, ужасный голод, который только Габриэль мог удовлетворить.

Вздохнув, Франческа потерла ноющие виски. Она предает свои собственные убеждения. Она никогда не связывала себя с Брайсом, но в тайне надеялась, что у них есть шанс. Брайс немало заботился о ней, она ощущала его подлинную любовь всякий раз, когда они были вместе. Он не мог солгать ей, с такой легкостью она читала его мысли. Он будет расстроен, если она внезапно разорвет их отношения. Она позволила ему сочувствовать ей. Разве это не делает ее ответственной? Она чувствовала смущение и одиночество. И она невероятно устала так долго жить в одиночестве.

— Ты больше не одна, Франческа. Я здесь, чтобы разговаривать с тобой. Нет никакой необходимости чувствовать себя предательницей. Согласен, я вошел в твою жизнь неожиданно. Я не могу сказать, что счастлив, когда ты постоянно думаешь о другом мужчине и волнуешься об его счастье больше, чем о моем, но я все понимаю. Я все усложнил для тебя.