Тёмная магия

В нескольких шагах от двустворчатой двери, за которой находился зал, где Патрик сражался со жнецом, а Эван… вновь проснувшийся суккуб противостояла Маре ди Модри, у стены на полу сидел сам ликтор и подле него ученик школы некромантов. Рядом замерла еще одна из четырех волшебниц, укрывшихся вместе с остальными в столовой дома темной школы. Высокая чародейка в серых дорожных одеждах. Подол ее платья весь в темных пятнах – это чужая кровь.

Хорт очнулся давно. Некромант то глядел на потолок, то втолковывал что-то герру Патрику, который устроился на полу с совершенно бесстрастным выражением на лице. Ликтор почти не шевелился, уставившись в одну точку перед собой, и как будто ничего не замечал.

Но ведь было по-настоящему страшно! Дом школы трясет уже нешуточно! Так и потолок обвалится вместе с рухнувшими стенами! Еще несколько часов назад все давно бы выбежали в сад, но за пределами столовой гораздо опаснее!

Неожиданно все прекратилось. Повисла необыкновенная тишина! И вдруг…

Узы с фрау Калиссандрой ожили! Эван вскочила, не заметив, как оказалась на ногах. Девушка таращилась на герра Патрика, который больше не сидел на полу с безжизненным взглядом, он тоже на ногах.

Архант темной силы Калиссандра ди Каллис жива! Измотана после тяжелого магического сражения и опустошена потерей… Брюс? Что-то с Брюсом, который оставался при ней! Он погиб или тяжело ранен? Не понять. Сама фрау Калиссандра – в Большом дворце, где продолжался совет, когда на Локонтелор опустилась тьма и на академию напали жуткие чудовища.

Столовая наполнилась возгласами, и большинство из них были безрадостными. Страшно подумать, что это значит. Даже железная фрау Мерридин замерла, закрыв глаза и положив руку на сердце. Узы донесли о стражах матери-настоятельницы нечто ужасное.

Эван смотрела на трех других волшебниц с посеревшими осунувшимися лицами. Высокая волшебница в сером дорожном платье прижалась спиной к стене. Она тоже закрыла глаза, из-под опущенных век текли слезы. Маг в желтом платье держалась, ее взгляд ожесточился, руки вцепились в верхнюю юбку. Волшебница в черной одежде, что была при ученицах, стояла, уронив голову на грудь.

Все чародейки, кто заперся вместе с другими выжившими в столовой, понесли самую страшную для магов академии утрату. Их ликторы погибли! Неужели все? Ведь у магов темной школы обычно по два телохранителя!

А что Хорт? Эван с опаской покосилась на ученика некромантов и обратилась к узам с ним. Хорт ликовал. Его наставник Якина ди Сод жив и невредим, только тоже, как и фрау Калиссандра, истратил большую часть своих магических сил.

– Люди Локонтелора!

Эван вздрогнула от неожиданности и непроизвольно оглянулась, ища взглядом мессира ректора, потому что сейчас зазвучал его голос, и слышал его каждый!

– Всем людям Локонтелора! Это говорю я, ректор Академии высокой магии Хальдегар ди Дероссон! Город подвергся нападению из чужого мира! Нападение отбито в Большом дворце и в квартале школы некромантии. Но город обречен! Я повторяю! Город обречен. Он погибнет в ближайшее время, и неизвестно, сколько осталось у Локонтелора времени!

Голос мессира ректора прогремел, как громовой раскат.

– Люди Локонтелора! Академия будет жить, и Локонтелор тоже возродится. Но наши дома погибли! Уходите за пределы городских стен! Не медля ни минуты! Если вы рядом с Большим дворцом или кварталом черной школы, идите туда, но прямо сейчас. Долго в Локонтелоре оставаться опасно! Маги скоро покинут город!

Речь незримого мессира ректора превратилась в оглушительно громкую:

– Уходите из города! Немедленно!

Вновь стало тихо. Слышно, как скрипнула каменная пыль под чьим-то каблуком, и столовая взорвалась взбудораженными голосами.

– Замолчать! Всем!

Фрау Мерридин смотрела на учеников, слуг и прочих, кто был рядом, как разъяренная тигрица. Схватившись одной рукой за ворот коричневого платья, в котором появлялась почти каждый день, а другой вцепившись в ожерелье из крупного жемчуга, седая волшебница с безвозрастным лицом тяжело дышала. Грудь ее высоко поднималась и опускалась, как после долгого бега.

Гомон в столовой мгновенно стих. Никто не смел ослушаться грозную и страшную в гневе мать-настоятельницу. Даже три других темных мага. Замершие там, где стояли, все смотрели на Мерридин ди Номонаг, и никто не решался произнести ни слова.

Кроме капитана кондотьеров Джона Ленара.

– Фрау Мерридин, – он чуть прокашлялся, чтобы обратить на себя взор волшебницы, и подошел к ней, – мы все слышали мессира ректора.

– Я тоже, – взгляд матери-настоятельницы метал молнии, – но поручитесь ли вы, что этот голос действительно принадлежал мессиру Хальдегару?

Ленар покачал головой:

– Нет.

– А если это ловушка? – напустилась на наемника фрау Мерридин. – Что скажете, герр Джон? Что, если нас будут поджидать у городских стен? Вы можете определить, что нас не заманивают в западню?

Лицо капитана окаменело, но взор он не опустил.

– Не могу, однако…

– Однако вы вновь будете настаивать на своем безумном предложении!