Тёмная метка

– Да, – честно призналась я. Хотя, что уж там, мне понравилось обессиленно висеть у него на шее. Я бы предпочла, чтобы он думал, что я все еще нуждаюсь в его крепком плече…

Однако сейчас были дела поважнее.

– Это не она ставила метки… – проговорила я быстро. – И я поняла, кто. Всех еще можно спасти!

– Мы знаем, – вместо ректора ответил расследователь. – И теперь самое время со всем этим покончить.

Он быстрым шагом вышел из комнаты. Магистр Линард поднялся и последовал за ним. Я нерешительно потопталась на месте, а потом тоже поспешила за ними.

Мы шли по коридору, и меня вроде бы никто не гнал. Они словно вообще не замечали, что я увязалась следом. Спрашивать, можно ли пойти, я, разумеется, не стала: вдруг запретят. Просто старалась шагать как можно тише.

Наша процессия остановилась недалеко от двери Ингаретты. У той самой комнаты, где жила ее соседка Салерия.

Я ошибочно полагала, что она никак не могла поставить темную метку на меня, потому что наедине мы встречались лишь однажды, когда она явилась потребовать свою брошь.

Но это было не так.

Отработка у магистра Аберарадуса!

Салерия ведь тоже нам была. Да, среди толпы студентов. Только вот я не все время провела в этой толпе. И пока я выслеживала некроманта, она совершенно спокойно могла красться следом.

Я следила за ним, а она за мной. Почти бесшумно, лишь однажды хрустнула веткой. Полагаю, этого времени ей оказалось вполне достаточно, чтобы сделать свое черное дело – ведь технически мы были наедине. Пусть даже не разговаривали, и я об этом не догадывалась.

И тем же вечером на моем лице появились узоры…

Так что возможность у нее была.

И все же главное я поняла сейчас, в комнате Виоланы. Любительница приворотов искренне удивилась, услышав имя сирры Аглиссы. И тогда я вспомнила, что сказала мне Салерия в тот самый день, когда явилась за брошью: «Все думали, что на Ингаретте этот сумасшедший и остановится, но теперь появились новые жертвы».

Жертвы! Во множественном числе.

А ведь все знали только о том, что пострадала магистр Калмин. О том, что жертв больше, было известно только мне, ректору, лекарям и… самому убийце. Если бы тогда я обратила внимание на ее слова! Хотя, получается, обратила, раз сейчас об этом вспомнила.

Надо же, она всегда выглядела грубой и прямолинейной, трудно было заподозрить ее в хитрости. И все же ей удалось всех нас обвести вокруг пальца. Всех, кроме расследователя.

Расследователь едва заметно повел пальцами и дверь распахнулась. Они с ректором быстрым шагом вошли в комнату, я тихой мышью скользнула следом и притворила дверь.

Салерия стояла посреди комнаты. Она разом побледнела, а взгляд сделался злым и колючим. Снова лязгнул наручник, и расследователь ледяным тоном произнес:

– Именем императора, вы арестованы.

Она стояла белее мела и молчала.

Ректор раздраженно бросил расследователю:

– Ну же, что вы медлите? Снимайте уже эту демонову метку.

Тот так же холодно обратился к Салерии:

– Потрудитесь снять темные метки, которые вы наложили.

– И не подумаю… – впервые с момента вторжения в комнату она подала голос. И голос этот был все таким же грубым и насмешливым. Похоже, Салерия быстро оправилась от шока. – Полагаю, как раз сейчас мы должны начать договариваться. Например, об условиях.

Ну надо же! А она не теряет самообладания…

– И какие же условия вы предлагаете? – сдержанно поинтересовался расследователь.

– Вы даете мне уйти и снимаете этот демонов наручник. И даете смертельную клятву, что императорская стража не станет преследовать меня.

Ну надо же, какая наглость!

– И всего-то? – усмехнулся расследователь.

– Не так уж и много. Я могла бы потребовать денег и редких артефактов. Ведь умереть могут очень значимые особы. Магистр Калмин и Ингаретта Фичиелл принадлежат к влиятельным семьям. Что же касается сирры Аглиссы, не мне вам говорить, как ценна она для империи.

Меня она не упомянула. И даже не взглянула в мою сторону, видимо, давая понять, что что моя значимость слишком ничтожна для этого.

Расследователь молчал, а я перестала дышать. Неужели ее отпустят? После всего, что она сделала… Или просто арестуют и позволят нам умереть? И то и другое было немыслимо!

– Вы же понимаете, что есть еще один способ снять проклятье? – наконец заговорил он.

– Вы меня убьете? – усмехнулась Салерия. – Сомневаюсь. Вы же официальное лицо, а не какой-нибудь разбойник из подворотни.

– Разумеется, я официально лицо, – согласился расследователь. – поэтому у меня имеется императорский указ.

Он достал свиток, развернул его, провел рукой. Плотная бумага на мгновение вспыхнула магическим сиянием.