Тёмная поэзия

– Заходи, красавица, в мой дом,
Но не долго оставайся в нём.
Разве ты забыла: в этот вечер
Мы с тобой не назначали встречи?

Знаешь, мне дурной приснился сон:

В нём я слышал похоронный звон,
Видел кровь, луну, и много трупов.
Ты не веришь в сны? Да это глупо!

В час, когда наш разум крепко спит,

Подсознанье с нами говорит!
Да, считай, что говорю я нудно,
Но себя ведёшь ты безрассудно.

Всё, до завтра, я закрою дверь,

Попрощаемся с тобой теперь.
Здесь, пойми, не прячется другая,
Всё стократ серьёзней, дорогая.

Ведь сегодня полная луна,

Что со мною сделает она
Этой ночью, ты совсем не знаешь,
К счастью, даже не подозреваешь,

Это хуже, чем в кошмарном сне!

Ты смеёшься и не веришь мне.
С детства, мол, забыть успела сказки,
А за день соскучилась по ласке.

– Слушай, я не разлюбил тебя,

И сейчас хочу спасти, любя.
Никогда я чувств не знал сильнее
Никогда мне не было больнее.

Кроме человека, верь-не верь,

Прячется во мне ужасный зверь!
Ты ж со смехом говоришь, что очень
Будешь рада зверю этой ночью…

Жаль, тебя не убедить ничем,

Ты не слушаешь меня совсем.
Воля всё слабей, я не железный,
Все слова к тому же бесполезны…

– Сколько времени, скажи, сейчас?

Нет ещё одиннадцати? час
Есть всего у нас с тобою;
В плен сдаюсь я пред твоей любовью.

– Заходи ж скорей, налей вина,

Выпей влагу красную до дна;
Ставь бокал, иди ко мне, родная,
Мой огонь, как никогда, пылает!

Торопливый цокот каблуков

И пьянящий аромат духов.
Быстрое, горячее дыханье
Прерывают жадных губ слиянья.

Тихий шорох платья, гаснет свет,

Никаких преград меж нами нет.
В темноте твоя сверкает кожа
Я её касаюсь осторожно,

Чувствую, как пылко сердце бьётся.

– Что же на твоей груди так жжётся?
Это крест серебряный; его
С шеи сняв, кидаешь ты в окно.

Словно нежный шёлк твоя спина…

А на небе круглая луна,
Смотрит на меня с глубокой болью,
И глаза Её залиты кровью.

Что-то тяжко стало мне дышать,

Кровь в висках вдруг начала стучать.
На губах запузырилась пена —
Близкий призрак страшной перемены.

– Милый, как могу тебе помочь?

– Быстро, слышишь, убирайся прочь!
Ноги в руки и бегом отсюда!
– Я в беде тебя бросать не буду!

Слышу, как часы двенадцать бьют…

– Что, твои неправильно идут?
Говоришь, нарочно так сказала?
Приговор себе ты подписала!

– Убегай, коль жизнью дорожишь!

– Это лихорадка? ты горишь! Вот вода…
– Я зверь! ты мне не веришь?!
– Бедный мой любимый! ты же бредишь!..

В голове туман… как быть? не знаю,

Человечьи силы я теряю.
Может, самому бежать подальше?
Но вернусь назад ведь, вот что страшно!

Я хотел разгрызть зубами вену,

Или голову разбить о стену,
Всё ещё хотел тебя спасти.
Сделал я, что только мог, прости…

– Убегай в окно! – я завопил,

Рухнув на пол, из последних сил.
Позвонить куда-то ты пыталась…
Тут моё рычание раздалось.

                              ***

Ты от ужаса окаменела,

Голова твоя мгновенно поседела.
И рука без сил повисла долу.
Я припал, к прыжку готовясь, к полу.

Вот и всё, конец любви настал,

Я тебя на части разорвал;
Утолил свой инфернальный голод,
И навстречу мне беспечный город!

Насладиться бегом я спешу,

Каждой клеткой с радостью дышу!
Сердце бешено в груди клокочет,
И над мной летит Царица Ночи!

Люди, вам свободу не терять,

И меня никак вам не понять:
Тридцать дней я существую в клетке,
Тридцать дней мой разум в прочной сетке,

В месяц только ночь одну живу,

В месяц раз всего оковы рву
Ненавистной шкуры человечьей,
Той, с которой связан я навечно.

Сонный город быстро промелькнул,

Вольный воздух мне навстречь дыхнул!
Воздух, вашим духом не отравлен
И от силы древней не избавлен!

Я стрелой на холм пустой взлетел,

Голос мой над степью полетел!
Я пою Луне, и с морды волчьей
Капли крови вниз и клочья плоти!

И в ответ я слышу лай собак;

Путник в поле ускоряет шаг.
Трепещи, двуногих тварей племя:
Ужасы растит ночное время!

Прячьтесь же за стенами домов,

Запирайте двери на засов!
Радуйтесь: я больше не желаю
Крови; я вас просто презираю.

                              ***

Лёгкий ветер вдруг развеял мрак:

Близкого рассвета верный знак.
Неба на востоке край светлеет,
А сиянье солнц ночных слабеет.

Утром кончится моя дорога

Унесут меня далёко ноги.
С чувством ужаса смыв с тела кровь,
Я проснусь, и всё начнётся вновь.