Тёмная потерна (СИ)

Впрочем, тут наблюдались явные отличия от кабинета предыдущего особиста. Во-первых, этот был больше. Во-вторых, столов было два, один большой, с зелёным сукном в середине, прикрытым толстым стеклом. За ним и восседал "тарищ майор". Второй стол был поплоше, хотя не совсем уж убитый, он стоял торцом к первому, образуя немного коротковатую ножку в литере "Т". Шкафов было больше, штуки четыре, причём у пары, стоящей в углу, створки были глухие, но, зато, с дырами размером с пятирублёвую монету. Видимо чтобы сразу было видно, есть что-то в шкафу или нет. В этом было, какие-то папки, а так же книги. На столе у майора тоже было богаче - чернильниц две штуки, круглый стакан из некоего металла, напоминающего латунь, в котором торчали несколько карандашей. Телефон, копия как у капитана, но этот стоял так, что мне была видна желтоватая надпись "инв. N 214". На стене, между окнами, те же два портрета, а на противоположной карта какого-то региона, не вызвавшая у меня никаких ассоциаций.

- Присаживайтесь, - майор, одетый в ту же НКВДшную форму, встал и радушным жестом указал на стул.

Хотя их было два, по обеим сторонам приставного стола, и ещё штук пять стояли у стены, я сел именно на тот, которым мне был указан.

- Курите? - спросил душевный чекист, достав из ящика стола портсигар.

- Нет, спасибо, - пробормотал я, присаживаясь.

- Правильно, - одобрил особист, убирая портсигар обратно, из чего я заключил, что сигареты были отравлены.

Но он развеял мои подозрения:

- Я вот тоже всё бросить пытаюсь, но...

Папироса, а отнюдь не сигарета, всё же была извлечена из коробочки, крышка щёлкнула, затем пришёл черёд зажигалки, напоминающей "Зиппо", и кабинет наполнился едким вонючим дымом.

- Что, не привычно? - весело поинтересовался майор, поднимаясь и открывая пошире форточку.

- Это ничего, это мелочи. В общем, так, - хлопнул он ладонью по столу, вернее по папке, в которой, как я подозревал, находился "материал" на меня.

- Поздравляю, Константин, - НКВДшник открыл папку, - Александрович, первичную проверку вы прошли.

- Слава те яйца, - заявил я, - ну, я пошёл?

Честно говоря, мои приключения в закоулках собственного сознания порядком уже утомили меня, так что нужно было брать инициативу в свои руки. К тому же я заметил кое-что, выпадающее из, казалось бы цельной картины, отражающей действительность сороковых-пятидесятых годов прошлого века. Нет, один парадокс уже был - портрет некоего пучеглазого президента. Но вот чего уж точно не было в сталинские времена, так это икон в кабинетах государственных служащих, да ещё такого ранга! А у этого иконы были, я не знаю чьи, не христианин ни разу, но то, что это иконы, уверен на 99,9 процента. Стоят себе, прислоненные к стеклу в шкафчике, аж три штуки. Ладно, я пошёл. Сейчас я встану, открою дверь, проснусь и окажусь в...

- Погодите, погодите, не так быстро! Да и куда вы сейчас, по темноте-то? - остановил меня добрый и чуть насмешливый голос.

А и правда, за окном-то темно, хотя территория явно освещается. Это сколько же я спал?

- И, насколько я понял, вы же не в курсе, где вы очутились, так? - продолжил вопрошать особист.

- В курсе, в курсе, - уверил я НКВДшника, вскакивая со стула. - Я пошёл, короче.

- В любом случае, из здания без пропуска вас не выпустят, так что сядьте, Константин Александрович.

Дьявол! Опять я в ловушке собственного сознания!

- Вот и хорошо! Кстати, чаю хотите? Или, может, квасу? Мне вот по жаре квас лучше, а кто-то чаем балуется.

Не хватало ещё виртуальный квас пить! Хотя, если честно, пить хочется. И жрать.

- В общем, будем знакомы, меня зовут Виноградов, Павел Максимович, звание у меня майор, как вы уже, вероятно, поняли. Ну и теперь о главном...

Я не знаю, чем меня взял майор Виноградов. Может, и правда был профи, а может мозг мой удружил, дав команду "внемли". Не знаю. Знаю только, что я слушал его, забыв про жажду, голод и прочие неудобства. Картину он передо мной (или, всё же в моём воображении?) нарисовал странную. Странную, если рассматривать её через призму отражений наших страхов и прочих вывертов подсознания. Потому что ни о чём таком я, если честно, никогда не думал, не размышлял и даже не читал нигде. В общем, выходило так, что я провалился в некий "мир", который они, местные жители, называют "Отстойником". Поправочка, называли, термин официально признан оскорбляющим чувства проживающих здесь людей и, соответственно, заменён на "вариант реальности".