Тёмная потерна (СИ)

Вот и вышло, что к моменту выписки моей ненаглядной я решил аж почти все проблемные вопросы, и квартиру нашёл, и финансовое положение укрепил и узнал, как можно без проблем перевести Марию в Вышинский, минуя обязательный год отработки.

- Это по поводу? - задала девушка вполне логичный вопрос, когда я появился в её палате с коробкой конфет (уже местных), бутылкой самого настоящего французского шампанского (трофейного), двумя хрустальными фужерами и небольшой бархатной коробочкой.

- Я... немного волнуюсь, - проглотил я комок в горле, ибо и впрямь волновался.

Затем сделал глубокий вдох, опустился на колено и, протягивая коробочку, спросил:

- Мария Невская, ты выйдешь за меня замуж?

- Абалдемон! - воскликнула Маша, доставая из коробочки настоящее колечко с бриллиантом.

Тоненькое и изящное, хотя камень был довольно приличного размера. Главное, чтобы подошло! Ну и чтобы согласилась, конечно...

Коварная красотка надела его на безымянный палец (слава богу, я угадал с размером!), вытянула вперёд кисть, оценивая украшение, затем сложила руки на коленях и ответила:

- Я подумаю.

- Я, конечно, не тороплю, у тебя есть, - я посмотрел на свой хронометр, - примерно четыре часа.

- А что потом? - изумлённо подняла она брови. - Заберёшь кольцо назад?

- Э-э, не знаю, как у вас в слое, а у нас было так, - решил я немного приврать, - если девушка взяла кольцо, то это означает практически "да".

- Да-а? - она опять уставилась на украшение. - Это бриллиант?

- Меня уверяли, что да, стекло царапает, так что я почти уверен.

- Хм-м, - она деланно нахмурила брови, - ну надо же, и шампанское? Да ты прямо всерьёз, да?

- Да, - честно ответил я.

- Но ты же меня совсем не знаешь! Может, я ужасная стерва?

- Я справлюсь, - заверил я её.

- А может у меня невыносимый характер и я лишь искусно маскируюсь под паиньку?

- Кое-что про твой характер я уже понял, - сообщил я.

- И? - бровки снова поползли вверх.

- И мне нравится то, что я понял.

- Я ещё не умею готовить, то есть умею кое-что, но не люблю, - сообщила она после небольшой паузы.

- Менуточку! - теперь уже я картинно возмутился. - То есть я без борща остаюсь, что ли?

- А почему без борща? - засмеялась она, демонстрируя передние зубы, чуть более крупные, чем остальные.

Что её совсем не портило.

- У нас считалось, что настоящая женщина должна уметь готовить борщ, это, типа, залог крепких семейных отношений.

- Ой, не могу! - захохотала она. - У нас это были... А я не поняла, ты даму шампанским не будешь угощать, что ли?

Что в её реальности заменяло хорошей жене борщ, я так и не узнал.

- О! Неплохое, - оценила она напиток, когда улеглась пена, и мы сделали по глотку.

Затем она поставила фужер на шаткую тумбочку, положила мне руки на плечи и, глядя прямо в глаз, произнесла:

- Я выйду за тебя замуж, Константин Нагорнов, если ты пообещаешь мне две вещи.

- Всё, что угодно, - ответил я, чувствуя, что сердчишко забилось сильнее.

- Никогда меня не обманывай и не предавай.

- Никогда! - поклялся я и скрепил обет поцелуем.

- Абалдемон! - снова издала Маша восторженный вопль, когда я на руках внёс её в наше новое гнёздышко.

Перед дверью, правда, драгоценную ношу пришлось опустить, потому что внести, не зацепив косяк головой или ногами, я бы не сумел, слишком узким был вход в наше жилище.

- Ой, и бельё новое, - оценила моя теперь уже жена, проведя рукой по свежим простыням.

Надо ли говорить, что мы их тут же и обновили?

Конечно, всё было сумбурно, в некоторой спешке и совершенно не так, как, возможно, Маше хотелось. Это был её последний день пребывания в больнице, и нам обязательно нужно было расписаться. К счастью, такого понятия как очередь в ЗАГС здесь не существовало, достаточно было подать заявление, уплатить пошлину, найти двух свидетелей и всё, вожделенный документ готов.

О свидетелях позаботился Дима, собственно, он был одним из них, а в качестве свидетельницы привлёк какую-то свою знакомую, в чьих объятиях, я так понимаю, находил утешение после разрыва с Зиной. Ну и хорошо, пусть это формальность, но я бы не хотел, чтобы Зинаида ставила подпись на столь важном документе. Свадьбу решили отпраздновать чуть позже, потому что "дохтур" и так отпустил невесту скрепя сердце, и всего на несколько часов, до вечера, когда больница просто закрывалась, а вечер зимой наступает рано. Конечно, чтобы Абрам Моисеевич не переживал так сильно за здоровье пациентки, я презентовал ему бутылочку местного "коньяка", но вернуть Марию было нужно, тут ничего не попишешь.

Забавно вышло с моими подарками для неё, я приобрёл кое-что из дефицита, и Маша, разумеется, всё тут же примерила. Бельё её в восторг не привело, хотя там был даже шёлк. Система крепления чулок была весьма эротичной, но она даже выругалась, пока справлялась с застёжками. А вот платье, которое мне понравилось больше всего, было с негодованием отброшено в сторону со словами:

- Я такое не одену никогда в жизни!