Тёмная сторона улицы

Размышления Шавасса были прерваны появлением еще одного осужденного, которого звали Брэди. Он толкал тележку, груженную готовыми пластинами.

– Есть что-нибудь для меня? – спросил он.

Шавасс кивнул, указывая на стопку на краю верстака. Брэди его не интересовал. Он отбывал свои десять лет за взлом, который был усугублен изнасилованием пожилой женщины. Лицо Брэди вполне соответствовало представлению среднего гражданина о том, как выглядит вор, а голос огрубел вследствие болезней и неумеренного потребления спиртного.

– Как насчет носа, Гарри? – спросил он Янгблада, начиная грузить тележку.

– Ты уже должен мне за три недели, – сказал Янгблад. – Больше не получишь.

– Имей сердце! – Брэди схватил его за руку. – Я уже два дня сижу без курева. Я с ума сойду!

– Не обманывайся на свой счет! – холодно ответил Янгблад. – Ты уже давно псих! Тебе нужно было лечиться уже много лет назад. А теперь убирайся – ты мне мешаешь!

Такому, как Брэди, много не надо. Шавасс отошел к краю верстака, чтобы взять заклепки, и, обернувшись, заметил, как ярость исказила лицо Брэди. Он схватил тонкий напильник с острым, как кинжал, концом и размахнулся, готовый всадить его в спину Гарри.

Раздумывать было некогда. Пол схватил молоток и метнул его изо всех сил. Попал в грудь. Брэди вскрикнул от боли и, качнувшись, уронил напильник.

Янгблад обернулся и увидел все: и напильник, и молоток, и выражение лица Брэди. Взглянул на Шавасса – глаза как два синих камня. Поднял напильник и спросил:

– Твой, Джек?

Брэди молча смотрел на него, на лбу появилась испарина. Вдруг он схватился за тележку и поспешно укатил ее прочь.

Работа не прекращалась ни на минуту, стоял обычный шум, и все же не было человека в этом конце мастерской, который не понял бы, что случилось. Пол увидел, как Янгблад едва заметно кивнул Невинсону, высокому, грузному шотландцу, стоявшему в дальнем конце мастерской. В этот момент подошел один из тюремщиков, Медоуз.

– Что здесь происходит? – строго спросил он.

– Ничего, мистер Медоуз, сэр, – ответил Янгблад. – Работаем как заводные.

Медоуз был молод, совсем недавно из армии. Темный след усов на верхней губе говорил о его отчаянном желании казаться старше. Он обернулся к Шавассу, стоявшему у верстака руки по швам. Тюремщику в армии не удалось подняться выше капрала, и бывший капитан, оказавшийся в дерьмовом положении, был для него желанной поживой.

– Какого черта вы здесь делаете, Драммонд? – спросил он. – Я знаю, вам не хочется пачкать ручки, но именно в этом заключается ваша работа!

Янгблад подошел к нему ближе и мягко сказал:

– Он работает, мистер Медоуз, сэр. Он работает хорошо. Старается изо всех сил. Почему бы вам не вернуться на тот конец мастерской? Ну, будьте хорошим мальчиком!

И Медоуз это скушал, вот что главное. Он сомневался лишь секунду, лицо стало совершенно белым. Он испугался, вот что!

Неожиданно с другого конца мастерской донесся вопль. Медоуз обернулся, довольный тем, что нашелся предлог убраться, и поспешил прочь. Все прекратили работу, шум стих, поскольку станки один за другим выключили. Подошел Невинсон, держась у стены, вытирая руки замасленной тряпкой.

– Что случилось, Джок? – окликнул его Янгблад.

– С Джеком Брэди несчастный случай, – спокойно ответил Невинсон. – Опрокинул на ногу ведро с кипящей водой там, в кузнице.

Янгблад покачал головой, взглянув на Шавасса:

– Ну это было неосторожно с его стороны, правда?

Шавасс ничего не ответил, просто подошел поближе вместе с остальными. Брэди стонал от боли, пока не подоспела «скорая помощь» и один из врачей не сделал ему укол. Он лежал скрючившись, крупное безобразное лицо обливалось потом, когда его укладывали на носилки. Когда его подняли, он снова застонал и потерял сознание. И все же никто не испытывал к нему сочувствия. Он нарушил закон сообщества, в котором жил, и получил справедливое наказание.

Подошли еще тюремщики, среди них Аткинсон, который постучал своей дубинкой по верстаку.

– Возвращайтесь к работе, вы все! – Он обернулся к Медоузу: – Я хочу, чтобы через час ваш рапорт лежал у меня на столе, мистер Медоуз. Я пришлю кого-нибудь сменить вас. – Он подошел к двери и остановился: – Когда пойдете, можете взять с собой Драммонда – его пришла навестить сестра.

* * *

Последний четверг каждого месяца обычно был днем посещений. Когда дежурный охранник привел Шавасса в главный зал, там уже было полно народу. Ряд кабинок протянулся от одной стены к другой. В каждой находились заключенный и посетитель, лицом друг к другу, разделенные листом бронированного стекла. Разговор шел через микрофон.

Шавасса усадили в кабину. Голоса, звучавшие по обе стороны, были неразличимы. Наконец дверь напротив открылась, и появилась Джин Фрэзер. На ней была белая нейлоновая блузка и костюм из твида с юбкой в складку. Странно, он никогда раньше не понимал, насколько она привлекательна.

Ее улыбка увяла, когда она опустилась в кресло напротив него.

– Пол, что они сделали с тобой?

Усилитель слегка искажал звук ее голоса, и он улыбнулся:

– А что, разве я плохо выгляжу?

– Никогда бы не поверила, что такое возможно!