Тёмное крыло

Главенство в семье Сола принял на себя его сын Таку. И Австр сразу же провозгласил ещё две новых семьи, и назначил в них старейшин. Сумрак не был уверен в том, что это заставило бы колонию выглядеть хоть немного больше, но это делало порядок более похожим на тот, что был у них дома, и ему было ясно видно, что четыре семьи и четверо старейшин — это лучше всего лишь двух.

Кроме того, он был доволен тем, что они с Сильфидой по-прежнему оставались частью семьи Австра. Это заставляло его ощущать, что он оставался ближе к Папе и Маме. Он и Сильфида по-прежнему спали в гнезде Австра, но теперь там стало чуть теснее, потому что одной из недавних новорождённых была новая дочь предводителя. Сумрак в очередной раз стал дядей.

И была ещё одна важная перемена.

Сумраку разрешили летать.

— Твои паруса уже не раз спасали наши жизни, — сказал ему Австр. — Поэтому я не вижу причин, не позволяющих тебе пользоваться ими в полной мере.

Но, если не считать Сильфиды, он по-прежнему никому не рассказывал о Химере — о его истинной природе. Он не хотел нарушать порядка вещей. Он хотел быть частью клана.

Охотясь, он вновь увидел её: её тёмные крылья трепетали, когда она летела над верхушками деревьев, ныряя вниз и резко разворачиваясь, схватывая насекомых в воздухе.

Прошло уже две недели с тех пор, как они добрались до дерева, и ни дня не проходило, чтобы он не думал о Химере и о её колонии на другом склоне холмов. Каждый день, когда он высматривал её, надеясь, что она прилетит, пугал его именно тем, что она может прилететь. И теперь один лишь её вид настолько переполнял его чувства, что ему хотелось убраться прочь, и подальше. Он поспешно сел и затаился на покрытой листвой ветке. Возможно, она его не увидела.

Он следил за ней сквозь листву. Она летала кругами, словно в ожидании.

Что же подумают Австр и все остальные? Одно дело — когда колония терпит полезного для неё отщепенца — но совсем другое, если это совершенно чужое существо? Он боялся, что его снова начнут избегать, но ещё больше боялся своего всепоглощающего желания идти к ней, к существу, которое было таким же, как он сам. Он вонзил когти в кору, ощущая себя так, словно пытался сопротивляться самой силе земного притяжения.

Теперь её увидели и остальные. Когда рукокрылы, охотясь, планировали между деревьями, несколько из них вскрикнули от неожиданности, а некоторые даже издали тревожное шипение. Неужели они подумали, что это была какая-то злонамеренная птица? Разве они не видели, что Химера была такой же, как они?

Когда она начала выкрикивать его имя, Сумрак знал, что больше не было смысла прятаться. Он полез по ветке.

— Сумрак? — окликнула его Сильфида, садясь рядом. — Это она? Летучая мышь?

Он кивнул.

— Ты собираешься поговорить с нею?

— Думаю, да, — проговорил он слабым голосом.

Он взлетел в воздух и стал подниматься всё выше.

— Ты сделал это! — воскликнула Химера, порхнув к нему. — Ты привёл их в новый дом!

— Некоторых из них, — ответил он. — Не все захотели идти.

Как и прежде, он не мог отвести от неё глаз, поражаясь тому, насколько они похожи.

— Все дошли благополучно?

Когда он покачал головой, она сочувственно пробормотала:

— Это должно быть ужасно — идти сюда по земле.

Они сели рядом на высокую ветку. Внизу Сумрак смог разглядеть, как несколько других рукокрылов, в том числе Сильфида, наблюдают за ним. Расстояние между ним и его сестрой внезапно вызвало у него приступ грусти. Он вспомнил то время — сейчас оно казалось таким давним — когда он оседлал восходящий воздушный поток на поляне, и смотрел на неё с такой же недосягаемой высоты. Какое же замешательство и негодование было написано на её задранной вверх морде! Однако тогда у неё, по крайней мере, получилось последовать за ним. Но каким же образом можно преодолеть то расстояние, что разделяет их сейчас?

— Мы-шиа спрашивала о тебе, — сказала ему Химера.

— Правда?

— Конечно. Она хочет встретиться с тобой. Она хочет, чтобы ты пришёл к нам.

Сумрак промолчал в ответ.

— Боишься?

— Мой дом здесь, — твёрдо сказал он ей.

— Ты уверен?

— Они приняли меня, — сказал он, желая всем сердцем верить в это.

— Я уверена, что они очень благодарны тебе. Пока, — многозначительно добавила она. — Через некоторое время они забудут всё, что ты сделал для них, и ты снова будешь просто странным существом. Ты рассказал им обо мне и о летучих мышах?

— Только своей сестре.

— А почему не другим? — спросила она.

— Ты сама знаешь, почему, — ответил Сумрак. — Я боялся, что они выгонят меня. Но, возможно, я был неправ.

— Мы это выясним довольно скоро, — сказала Химера с лёгкой иронией в голосе. — Теперь, когда они увидели меня, они будут знать, что есть и другие. Они будут знать, что ты — и вправду другой зверь.

— Они разрешают мне летать, — сказал ей Сумрак, испытывая определённое отчаяние. — Они больше не возражают. Австр сказал, что колония очень ценит меня.

— Надо полагать! Но Австр не будет править вечно. Ваш следующий предводитель может оказаться не настолько терпимым.

Сумрак вспомнил о том, как Нова отказалась от него.