Тёмное крыло

В чётко видимом серебристом мире его эхозрения всё выглядело таким непохожим на реальность, что он едва не пролетел мимо древа пиршеств. Свернув, Сумрак начал снижаться по спирали. На широких нижних ветвях он разглядел тёмные очертания членов своей колонии. Уже в следующую секунду он понял, что ни один из них не двигался. Не было видно ни одного бегущего-по-деревьям.

— Папа? Сильфида?

Он осторожно порхнул поближе, нюхая знакомый запах своей семьи. Но в воздухе висел нездоровый запах той же самой ягоды, которая погрузила его в сон — его выдыхали ослабевшие рты всех рукокрылов.

Они не были мёртвыми: всего лишь без сознания — и совершенно беспомощными — растянувшиеся среди остатков своего ядовитого пиршества. Кожа Сумрака под слоем его шерсти стала липкой, когда он, наконец, осознал, что здесь случилось.

— Проснитесь! — кричал он, пробираясь среди рукокрылов в попытке найти отца и сестру. Некоторые из них встряхивались, недовольно бормоча.

— Сильфида!

Сумрак обнаружил её в одной куче с группой других молодых рукокрылов. Он подтолкнул её голову своей. Она отодвинулась, но не проснулась.

В лесу раздался какой-то хруст.

Сумрак замер. Он вглядывался в темноту. Сейчас было очень тихо. Не было слышно даже обычного ночного стрекотания насекомых. Затем хрустнуло во второй, и в третий раз. Медленные и продолжительные паузы между звуками позволили ему понять, что он слышал приближение какого-то огромного двуногого существа.

— Сильфида, — рявкнул он в ухо сестре. — Проснись!

Он куснул её, и она издала яростный вопль, дёрнувшись прочь.

— Ты что, укусил меня? — сердито спросила она.

— Начинай будить всех остальных. Кричи громче, как ты любишь! Кусай их, если надо, но только разбуди их!

— А где был ты? — спросила она, смущённо насупившись. — Тебя не было на пиру, и…

— Забудь, Сильфида! Кто-то идёт сюда. Где Папа?

— Думаю, там.

В лесу послышался хруст ещё нескольких шагов, и Сильфида невозмутимо посмотрела в ту сторону.

— Большая штука, — пробормотала она.

— Шевелись, — приказал он ей. — И заставь каждого из них помогать тебе изо всех сил.

Сумрак поспешил по ветке, нарочно побольнее наступая на всех рукокрылов, оказавшихся у него на пути, шипя им в уши, чтобы они проснулись. Нова, Сол и Барат спали рядом с его отцом. Он ткнул в Папу головой, окликая его вновь и вновь. Он знал, что его голос, вероятно, хорошо слышен в лесу, но уже ничего не мог с этим поделать.

— Что такое? — сиплым голосом спросил Икарон после некоторой паузы.

— Папа, кто-то идёт сюда, чтобы съесть нас!

Отец встряхнулся и встал, моргая глазами:

— Где?

Сумрак указал подбородком в ту сторону.

Тишина была такой же давящей и застывшей, как темнота.

Сумрак принюхался, но ветер дул с его стороны, и он ничего не почуял.

— Сумрак, ты уверен? А где бегущие-по-деревьям?

— Давно уже ушли. Я видел, как Адапис говорил с каким-то существом в лесу.

Я пытался побыстрее вернуться и предупредить вас, но они поймали меня и усыпили. Точно так же, как и вас всех.

Икарон нахмурился, копаясь у себя в памяти.

— Мы пировали, и…

Отец тревожно огляделся и увидел тёмные силуэты сонных рукокрылов, многие из которых теперь уже проснулись и вяло ползали.

Хруст ещё двух шагов раздался в темноте, уже гораздо громче. И вновь тишина. Кто бы это ни был, он был уже близко. Сумрак вспомнил помёт, который он видел, и его размеры. Его внутренности скрутило.

— Буди всех! — проревел Икарон. — Скажи, чтобы лезли вверх! Мы в большой опасности!

Он развернулся и начал будить остальных старейшин. Сумрак порхнул на соседнюю ветку и начал будить остальных членов колонии, топча, щипая, крича на них, делая всё, что мог, чтобы вырвать их из лап этого неестественного сна. Чем больше рукокрылов он будил, тем больше у него было помощников, но многие из них ужасно ослабели от яда ягоды, и Сумрак в страхе думал о том, что они могут недостаточно быстро добраться до безопасного места. Бегущие-по-деревьям очень умно придумали: они устроили пир на самых нижних ветках, некоторые из них качались не больше, чем в четырёх футах от подлеска.

— Залезайте на ствол! — кричал он. — Поднимайтесь как можно выше!

Неожиданно ветерок подул в другую сторону, и ноздри Сумрака сжались от вони разлагающейся плоти. Другие наверняка тоже почуяли его, потому что он увидел, как многие рукокрылы повернули головы в ту сторону и вздрогнули.

В ночи раздавался топот тяжёлых шагов.

Сумрак замер на месте, не в силах отвести взгляд. Ветви, папоротники и кустарник смялись, и перед его глазами предстало чудовище.

Он не знал, кто это был — птица, зверь или ящер.