Тёмное Происхождение: Рождение Пси-Корпуса

– Старая история, придуманная Лавкрафтом. Неважно. Есть что-то еще?

– Да, сэр, есть. Я проверила архивы различных колоний и туристических компаний. Все предки телепатов, о которых есть записи, – а их не так много, сэр, – но все те, о ком есть сведения, пропадали на несколько дней. Они заявляли, что потерялись, но у них почти не было следов обморожения и недоедания.

– А вот это, – признал Кевин, – по-настоящему интересно. Все они исчезали примерно в одном месте?

– Да, сэр, в одном.

– Все страньше и страньше. note 51 И, полагаю, вы знаете это место?

– Да, сэр.

– Хорошо. Тогда мы летим.

* * *

Он вышел, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Воздух был действительно свежим – холоднее девяноста градусов. note 52 Кевин Вацит дважды был на Луне и один раз на Марсе, но, на его вкус, дно Земли оказалось более пустынным, чем поверхности Луны и Марса, и значительно более опасным. Восходящие потоки воздуха, носившиеся со скоростью сто двадцать миль в час, и температуры, опускавшиеся ниже ста тридцати градусов, note 53 превращали Антарктиду в самую холодную и суровую из всех пустынь с кислородосодержащей атмосферой в Солнечной системе.

Неудивительно, что после трех веков заселения в Антарктике жило чуть больше людей, чем на Марсе.

В тот момент скорость ветра была всего лишь тридцать миль в час, так что он мог видеть большую часть колонии "Восток" – ряд куполов и закрытых переходов между ними, частью покрытых льдом, частью недавно расчищенных. Отвратительное место с населением менее сотни человек.

– Здесь холодно, но как мне кажется, очень красиво, – произнес позади него приглушенный голос.

Кевин повернулся, чтобы взглянуть на Сергея Звягина, мужчину средних лет, закутанного в тяжелую парку, как и он сам.

– Здравствуйте, коммандер, – сказал он.

– Огромное пространство почти без движения. Я называю его белой книгой из тысячи страниц – и на этих страницах невидимыми чернилами написаны несколько хайку. note 54

– Аналогия вполне подходящая, – заметил Кевин.

– Благодарю, директор. Знаете, я стремлюсь стать поэтом. Поэтом-детективом. И как поэт-детектив я обязан задать себе вопрос, а что за хайку, начертанное на застругах, note 55 вы ищите у самого Полюса недоступности, рядом с горами Гамбурцева, note 56 покрытыми вечными ледниками? Какой интерес эти места могут представлять для вашей организации?

– Мы разыскиваем колонию беглых телепатов.

Звягин уставился на него, но сразу разразился громогласным хохотом.

– Да уж, директор! Видите, каким мудрым я могу быть – по-своему? Я ждал, ждал, ждал возможности поговорить с вами снаружи, где чужие уши и микрофоны не услышат ничего, кроме свиста снега, – если только не стоять слишком близко. А теперь никто из ваших людей – и моих – не узнает, что я смеялся над вами. Как и никто из моих не выяснит, что вы меня оскорбили.

Вы хотите, чтобы я поверил, что здесь есть телепаты, зарывшиеся во льды, покрывающие горы Гамбурцева, и постепенно превращающиеся в существ из кристаллов? Послушайте, директор. Ваши люди – ваши Пси-копы, офицеры и ученые, – усложняют наше существование здесь. Наша прежде упорядоченная жизнь нарушена, и вы хотите заплатить мне за это словами, над которыми я могу только посмеяться?

Кевин повернулся назад к белой равнине.

– Правительство Земли одобрило мое пребывание здесь, и наше дело связано с вопросами безопасности планеты. Боюсь, что этим вам придется ограничиться.

– Понимаю. – Он сделал паузу, потирая руки в перчатках. – Вы что-то ищите – темное пятно на фотографии со спутника. Удаленные сканеры зарегистрировали здесь гравитационную аномалию сто лет тому назад. Теперь ее нет.

– Вам что-нибудь об этом известно?

– Я знаю, что в снегу было много темных точек – неразорвавшиеся мины, кратеры, созданные ракетами во время конфликта. Но, полагаю, я знаю то место, которое вы ищите.

– А почему вы не сказали об этом, когда я запрашивал информацию?

– Потому что мне не приносят радости ситуации, когда оставляют в неведении о тех вещах, за которые я отвечаю. Потому что я не испытываю удовольствия, когда мне лгут. Но… я отведу вас туда. Я увижу то, что увидите вы. Вам не нужно будет ничего рассказывать.

Ветер усилился. Снег щекотал его нос словно пыль.

– Очень хорошо, – сказал, наконец, Кевин. – Но, как вы и сказали, – я могу ничего не рассказывать вам.

* * *

Мощные сани болезненно тряслись, двигаясь по морю из застывших волн, – ветер словно наждаком соскоблил самые мягкие слои льда, оставив лишь иззубренные гребни. Их называли застругами. Кевин мог бы обойтись без этих мучений на санях, но ветер был слишком непредсказуем, чтобы довериться самолету или вертолету. Отменили даже транзитные полеты, и Кевин не хотел использовать спутники: слишком много людей могли заметить его попытки обследовать это место, если довериться системам на орбите.

Сегодня взошло солнце, разбрасывающее по белой равнине ярость света, лишенного тепла. Защитные очки помогали – и, несомненно, предохраняли глаза от высокой интенсивности ультрафиолета, – но когда он закрывал глаза, все перед ними становилось красным.