Тёмные дни (СИ)

Особенно сильно атлурги роптали в первое время неразберихи и неустроенности. Когда кроме собственных многочисленных проблем, надо было заниматься ещё и этим. Но Корт тогда не позволил им ничего сделать с заключёнными. А со временем жизнь стала налаживаться, и накал страстей спал. Но Корту всё равно приходилось присматривать за ситуацией, чтобы атлурги чего не выкинули.

— Я поговорю с Салгаиром, — ответил Корт после раздумья. — Может, он придумает, как уладить ситуацию.

Среди членов Совета Старейшин Салгаир пользовался особым уважением, как наиболее мудрый и взвешенный. Многие помнили, как он улаживал разногласия во время Великого Перехода. Сам Корт часто обращался к нему за советом.

— На этот раз, — проворчал Джар.

— На этот раз, — согласился Корт. — Кстати, если ты ковыляешь к выходу, советую поторопиться, а то можешь не успеть.

После этого замечания Корт на всякий случай отодвинулся подальше, туда, где клюка Хранителя не могла его достать. Но Джар никак не отреагировал. Вместо этого он невозмутимо бросил:

— Конечно, не мне учить Канга, но ты в этом собираешься идти?

Корт непроизвольно посмотрел на свою грязную одежду. После чего плюнул и поспешил прочь.

— 2–2, — улыбнулся Джар ему вслед.

***

Юта сидела за огромным каменным столом, от края до края заваленным пергаментами. Древние свитки лежали вперемежку с недавно исписанными листами. Символы наури соседствовали с современным языком Лиатраса.

Юта низко склонилась над листом. Каштановые кудри были небрежно завязаны в узел на затылке и скреплены карандашом. Медленно и аккуратно девушка выводила на бумаге слово за словом. Потом отстранилась и придирчиво рассмотрела надпись. На чистом лбу появилась недовольная морщинка. Юта скомкала пергамент и бросила себе за спину.

Но звука удара бумаги о пол не последовало.

— Так плохо?

Юта взрогнула и обернулась. У неё за спиной с улыбкой стоял Корт. В руке он подбрасывал невезучий пергамент. Юта устало улыбнулась.

— Мой почерк до сих пор никуда не годится. Не могу представить, чтобы каллиграфы прошлого оставили для потомков такие каракули.

— Ну, на то ты и не каллиграф, — ответил Корт, подходя к столу. — Может, тебе найти кого-то, кто бы записывал за тебя? Уверен, любой из гурнасов сочтёт за честь помочь тебе.

Юта лишь поморщилась.

— Нет, — твёрдо ответила девушка. — Хоть знания Амальрис больше не являются тайными, но это моя задача. Я должна сделать это сама.

Вместе с атлургами культы богов перекочевали в новый дом. Здесь они были скрупулёзно восстановлены и тщательно поддерживались гурнасами, которых в Каноре было целых семь.

Юта официально стала жрицей Амальрис. Вот уже почти месяц, как она взялась записывать всё, что узнала про культ и затмение. Всё, что могло пригодиться следующим поколениям. А в будущем намеревалась взять себе учениц, которые позже тоже станут жрицами.

— Как жаль, что здесь нет библиотеки! — в который раз посетовала Юта. — Столько знаний пропало.

Она непроизвольно потянулась к груди, к тому месту, где всегда висел мамин кулон. Но вовремя вспомнила, что подвески нет, и опустила руку. Этот жест не укрылся от Корта. Сколько раз он наблюдал его! И каждый раз это причиняло ему боль, как будто это он потерял дорогую сердцу вещь.

— Скучаешь по нему? — нежно спросил Корт.

— Ерунда! — Юта широко улыбнулась и сделала вид, будто ничего не случилось. — В конце концов, это просто безделушка, хоть для меня она и была напоминанием о маме.

— Столько веков правители Лиатраса считали его ключом, — задумчиво протянул Корт.

— Это и был ключ. Но не в том смысле, в каком они считали. Физически он не открывал Врата Города Богов. Это был «ключ» к пониманию того, как это сделать.

— А на самом деле нужна только жрица и больше ничего, — закончил Корт.

Он стоял, прислонившись к столу, глубоко задумавшись. Увидев выражение лица Корта, Юта забеспокоилась. Она тронула его за руку.

— Что-то случилось?

— Не знаю, что делать с заключёнными, — вздохнул Корт.

Юта моментально оказалась возле него. Она знала, как сильно Корта беспокоит эта проблема. Только ей он мог абсолютно открыто рассказывать обо всех своих переживаниях.

— Держать их в таком положении вечно не удастся. Да и атлурги рано или поздно взбунтуются. Мы могли бы их отпустить… — Корт поднял на Юту глаза.

— Но сами они вряд ли выживут в пустыне, — закончила за него жрица. — Есть ещё один вариант. Через какое-то время мы могли бы попробовать социализировать их.

— Да, — протянул Корт, — но я не представляю, как. Такое решение будет чревато ещё большими проблемами.

— А когда мы боялись проблем? — улыбнулась жрица Амальрис.

С тех пор, как Корт встал во главе Канора, они с Ютой делали всё для объединения народов. Сейчас между атлургами и лиатрасцами не было никаких различий. Все жили одинаково и пользовались одинаковыми правами. Корт хотел построить общество на принципах справедливости и равноправия. Такое, в котором только личные заслуги человека имеют значение, а вовсе не связи или кровное родство, как было в верхушке Лиатраса или в кланах атлургов.