Тёмные пути

— Тебе-то чего бояться? — осведомился у нее Шлюндт, ковыряя десертной ложечкой эклерный крем. — Ты же ведьма, значит, уже проклята, а твоя душа — не твоя, так что смерть — это только начало пути. Нет, есть вероятность того, что ты сможешь перевалить через столетний рубеж, а после найти дурочку, которой свои грехи передашь с частью силы, но они очень невелики. Думаю, тебя убьют гораздо раньше, и у меня есть основания для подобных подозрений.

— Звучит как угроза, — мигом ощетинилась как еж Стелла. Сторонний человек этого не заметил бы, но я уже научился улавливать ту тонкую интонационную грань, которая разделяла душевные состояния моей напарницы.

— Вовсе нет, это просто констатация факта, — немного равнодушно ответил ей антиквар. — Видишь ли, когда ведьма начинает позволять брать чувствам и эмоциям верх над расчетливостью и врожденным эгоизмом, то она обречена. Ты уже пересекла эту черту, совершаешь одну ошибку за другой, то и дело встаешь на чужом пути, наживаешь проблемы там, где их быть не должно, потому долго тебе не протянуть. И — нет, мне тебя не жалко. Более того, я ничего против этого не имею. Когда тебя не станет, Валера от этого только выиграет, а я всецело на его стороне.

— Потому что он для вас… — судя по некоторым скандальным ноткам, появившимся в голосе, Стелла собралась полностью подтвердить все то, что сказал Шлюндт, а это было ни к чему. Ну да, может, без нее мне будет и лучше, но… Не желаю я ее смерти. То ли привык к этой стерве, то ли еще почему. Не знаю. Вот потому я стремительно двинул кресло, на котором сидел, назад, буквально припечатав стоявшую за мной ведьму к стене. — Ай! Больно же! У меня теперь на ногах синяки будут!

— Лучше синева на ляжках, чем цветы на могиле, — сказал ей я, глядя на антиквара. Тот усмехнулся, и его лицо в этот момент мне чем-то напомнило волчью морду. Видел я как-то по «Нэшнл Географик» фильм о жизни волчьей стаи, так там вожак так же скалился, когда на охоте не смог оленя задрать и тот от своры хищников в результате убежал.

Он ее провоцировал, это несомненно, причем весьма грубо и откровенно. Понял, что Воронецкая в данный момент находится в растрепанных чувствах, плюнул на свою обычную манеру неторопливого плетения паутины и решил, так сказать, сократить маршрут.

И сократил бы. Не станет Марфа с ним ругаться из-за какой-то невоздержанной на язык ведьмы, пусть даже та ей и приносит кое-какую пользу. Это я себя имею в виду, то, что Воронецкая информацию из первых рук получает. Опять же — мне ведь новую подругу можно заслать, верно? Мол, на место выбывшей из игры Стеллы приходит… Кого там верховная днем поминала в разговоре? Изольду? Вот она, к примеру.

— Предлагаю на этом пикировку закончить и вернуться к делу, — произнес я, не обращая внимания на ведьму, которая, злобно шипя и ругаясь сквозь зубы, безуспешно пыталась выбраться из-за кресла. — Карл Августович, вы уверены, что кулон в загородном имении Митрохина? Это точно так? Просто туда на самом деле попасть, как мне кажется, будет крайне сложно, и это я мягко выразился.

— Год назад точно находился там, — отозвался антиквар. — Оттуда и уверенность в его отсутствии на каком-либо кладбище, поскольку к тому времени Митрохин уже похоронил свою жену. Не стану врать, сам данное украшение в руках не держал, но видоком стал человек, которому в таких вопросах я вполне доверяю.

— Когда именно вы сводите слова «я» и «доверяю» в одну фразу, то… — просопела Стелла, — это просто… Ай! Ну больно же!

— Меньше говори, больше слушай, и больно не будет, — заверил я ее, а после снова обратился к Шлюндту: — Карл Августович, если можно, поконкретней.

Стелла ударила меня по спине кулачком, но дергаться прекратила, поняв, что просто так, не повредив свой гардероб, она из-за широкой спинки кресла не выберется.

— Один из моих, скажем так, коллег выступал в качестве оценщика, — пояснил Карл Августович. — Господин Митрохин решил выяснить, сколько стоят ювелирные украшения и камни, находящиеся в его ведении, уж не знаю, с какой целью. Может, по требованию управляющей компании, может, еще зачем. К слову, сумма вышла преизрядная, оказалось, что в свое время данный бизнесмен вложил часть свободных средств в южноафриканские алмазы. Вариант беспроигрышный, должен отметить, потому как драгоценные камни, особенно алмазы, в цене не падают, в отличие, например, от золота.

— Мне доводилось слышать и обратное мнение, — заметил я. — Карл Августович, прошу вас, не отвлекайтесь.

— Н-да. — Антиквар покивал. — Так вот, среди прочих ценностей имел место быть и массивный кулон с красным камнем. Ну да, таких пруд пруди, но с учетом того, что покойная жена Митрохина ранее точно владела вещицей, о которой мы ведем речь, то двух мнений тут быть не может. Да и приятель мой, на самом деле очень знающий специалист, упомянув его, добавил, что предмет сей определенно работы старых флорентийских мастеров.