Тёмные пути

— Ясно. — Кивнул я. — Но прежде все-таки скажу вот что: руки мне развяжите. Или хотя бы веревку ослабьте, больно туго вы ее затянули. Я уже пальцев не чувствую, еще полчасика — и все, инвалидом стану. Причем во всех смыслах. Хранитель кладов без рук — что бегун без ног. Выступать можно, но толку от этого мало.

— Добро, — подумав, разрешил старший. — Сашок, ослабь узлы. Ты вообще зачем их так затягивал-то?

— Для порядка, — прогундосил мой сосед. — Как учили.

«Сашок». Мне казалось, что у оборотней должны быть имена звучные, мощные, старославянские. Буревой там, Святосвет. А тут — Сашок. Тьфу, и тут кризис жанра…

Я просто физически ощущал ненависть того, кто сидел рядом и сейчас возился с веревками, которые обмотали мои запястья. И не просто ненависть — он на самом деле хотел меня убить. Впрочем, мне до того дела было мало, тем более что через несколько мгновений циркуляция крови начала восстанавливаться, а процесс это болезненный, в пальцы рук словно сотни иголок вогнали.

— Еще вопрос, — преодолевая боль, обратился я к попутчикам. — Последний. Спрошу — и замолкну.

— Ну, — прорычал главный.

— Если я пи-пи захочу, мне говорить или в штаны дуть? Нет, как скажете. Правда, салону, конечно, хана наступит, моча — штука вонючая и едучая, но…

— Все отрежу, — подал голос до того молчавший водитель. — До ровного места сострогаю. Ты меня понял? Волю нашего отца это тебе выполнить не помешает, а за такой урон тебе, болтуну, он с меня ничего не спросит.

Этот не шутил. Сострогает, сразу слышно. Но вопрос я задал не зря. Значит, басовитый товарищ не самый главный, как я и предполагал. Мы в гости к некоему отцу едем, надо думать, вожаку стаи. Ну или как там у них это называется?

— Понял, — добавил в голос испуга я. — Ничего, потерплю, если что.

Ехали мы еще долго, часа два, причем на хорошей скорости. Оно и понятно, в воскресенье вечером все дороги в область пусты, это не пятница. Тем более что от Москвы мы наверняка отъехали уже так далеко, что даже противоположное направление тоже, скорее всего, в пробках не стояло.

Плохи мои дела. Плохи. Я теперь та иголка, которую в стоге сена не отыщешь. Да и кто меня хватится? Стелла если только к вечеру позвонит, чтобы сказать какую-то гадость про Юльку, но когда я ей не отвечу, то просто даст «отбой» и забудет обо мне на пару дней. Про Шлюндта и остальных я вовсе молчу, они сидят и ждут нового рисунка. Марфа тоже меня дергать не станет, я же ей сказал, что до следующих выходных никуда не поеду.

Единственная надежда у меня на Пал Палыча, он точно заинтересуется, куда это я делся, коли обещал дома быть, но вот какая беда — у него нет тех возможностей, что имеются у ведьм или вурдалаков. Ему подъездные, скорее всего, не расскажут, что они видели, а ведь, зацепившись за эту ниточку, можно и весь клубок размотать, ну или хотя бы его часть. Наверняка они номер машины запомнили, дальше в ход идут дорожные камеры, то, се…

Вот только надежды на это немного, потому выходит, что если на кого и надо рассчитывать, так только на себя самого. Как, впрочем, и всегда.

Тем временем мы, судя по тому, как пошла машина, свернули с относительно приличного шоссе на менее комфортную дорогу, а еще минут через двадцать нас начало прилично мотать по колдобинам, так что подвеска скрипела как оглашенная. Я так и вовсе головой в крышу врезался как-то раз, чуть язык не прикусил.

Господи, это в какие дебри они меня завезли? Понятно, что не в слишком далекие, мы все же не сутки ехали, но и в нескольких часах езды от столицы можно найти если не лесную глухомань, то ее подобие. Собственно, я буквально вчера был тому свидетелем.

— Аккуратней веди, — велел басовитый. — Мотает тебя, как не знаю кого.

— А я говорил, что надо в Славино грейдер подрядить, — огрызнулся шофер. — Прошлись бы пару раз туда-сюда — и все, хоть танцуй, не дорога, а стол. Как дожди осенние зарядят, так вообще отсюда на машине не выберемся, как в том году, будем на станцию через лес бегать.

Славино. Как видно, населенный пункт неподалеку. Вот только мне это ничего не дает, деревень, сел и ПГТ с таким названием по области, небось, десятка три, а то и больше. Но вот то, что до станции, само собой, железнодорожной, можно добраться пешком, — это полезная информация. Знать бы еще, какой и как туда идти. А перед тем получить такую возможность.

Нас еще пару раз мотнуло из стороны в сторону, после мотор заурчал чуть повеселее, машина перестала дергаться как паралитик, а через пару минут и вовсе остановилась.

— Ну все, Хранитель, приехали, — сообщил мне басовитый. — Сейчас будем разговоры разговаривать.

— Да? — расстроился я. — Вот так сразу? А накормить, напоить, в баньку сводить?

— Ты нас с кем-то перепутал, парень! — хохотнул шофер и открыл дверцу, благодаря чему в салон ворвался свежий ночной воздух. — Мы не ведьмы, мы паутину не плетем. Мы сразу берем то, что нам нужно, без лишней болтовни.

— Хорошая позиция, — одобрил я. — Мне нравится. Эй, вонючка, дверь мне открой, я на свежий воздух хочу. Надоело твой смрад нюхать.