Теперь придётся искать извозчика. Их ночью у
«Яра» много, только все заняты - своих
постоянных денежных клиентов поджидают.
252
Ему повезло. Первым в ряду лихачей
оказался Ванька Горячев, с которым когда-то
вместе стояли на «бирже» у Брестского вокзала.
- Семён! Да ты, гляжу, настоящим барином
стал - спинжак, часы с цепочкой, бороду сбрил...
Садись, домчу на резвом.
- Гони на Божедомку, к Лентовскому!
У переезда через Алексеевскую ветку,
соединяющую
Московско-Брестскую
и
Московско-Курскую
железные
дороги,
остановились, пропуская товарный поезд. Горячев
обернулся и тихо сказал:
- Семён, а ведь за тобой следят!
- Чего?
- Следят, говорю.
- Да кому я нужен?
- Тебе виднее. Только вон та пролётка за
нами от самого «Яра» увязалась. Порожняком
едет. Извозчик нумер одна тысяча пятнадцатый.
- Ты его знаешь?
- Не... Он сегодня на нашей «бирже»
впервой объявился. Подошли мы к нему.
Прописаться, говорим, следует, то бишь ведро
обчеству поставить.
- Поставил?
- Держи карман шире. Городовому он
мигнул, так тот сразу нас пуганул. Чего, дескать, к
человеку привязались?
253
- Понятно. Не простой, кажись, малый, а из
какой-то «хитрой конюшни»... Попробуем уйти от
него?
- Попробовал уже. Не отстаёт, зараза.
Рысачёк у него хороший, порезвее моего Арнаута
будет. Но, милай! Но!
Когда подъехали к повороту с Тверской-
Ямской в Оружейный переулок, Семён обернулся:
- Кажись, отстал!
- Этот отстал. Зато на Тверской заставе
другой нам на хвост сел, - сказал Горячев. -
Извозчик нумер одна тысяча двенадцать.
Так, в сопровождении «хвоста», они и
подъехали к «Эрмитажу». Возле входа в сад
Гирин увидел Лавровского. На ходу соскочив с
пролётки, подбежал к нему:
- Беда! Сергея Сергеевича заарестовали!
Глава 5
ДОПРОС
254
Задав ещё несколько вопросов - о месте
рождения и постоянного проживания, роде
занятий,
средствах
к
существованию,
экономическом
положении
ближайших
родственников, бывал ли за границей и с какими
целями, привлекался ли ранее к уголовной или
административной ответственности - жандарм
отодвинул бланк протокола в сторону:
- Ох, до чего же я не люблю эти
формальности! Сам всё о допрашиваемом знаю,
но приходится спрашивать, время попусту терять.
А человек-то волнуется, переживает. Ему бы
поскорее узнать в чём именно его подозревают, а
я допытываюсь в каком году, каком месяце он
был оштрафован мировым судьёй за нарушение
общественного спокойствия в ночное время...
Кстати, чайком не желаете погреться? Несуразное
нынешнее лето: только начало августа, а ночи уже
холодные.
Малинин невольно улыбнулся. Эту манеру
ведения допроса он прекрасно знал: расположить
человека к себе, заставить его расслабиться, а
потом неожиданным вопросом загнать в угол.
- От чая не откажусь. А насчёт всяких
волнений и переживаний заблуждаетесь, господин
подполковник. Задержали меня, как я понял из
ваших слов, по 21-й статье «Положения о мерах
255
сохранения
государственного
порядка
и
общественного спокойствия», которая дозволяет в
местностях, где введена усиленная охрана
совершал, в противозаконных сообществах
отродясь не состоял. Так чего же мне бояться?
- С вами приятно разговаривать. Сразу
чувствуется юрист. И памяти вашей позавидовать
можно: слово в слово «Положение» цитируете.
- Благодарю за комплимент, господин
подполковник.
- Давайте без чинов. Можете называть меня
просто Николаем Густавовичем. А вот и чай
принесли...
Малинин ждал, когда Гагман заговорит о
перехваченном письме. Он ещё не решил как
отвечать. Всё отрицать? Или посоветовать
обратиться за разъяснениями по этому поводу к