Тёмный Феникс

В какой-то момент мне показалось, что ванна наполнена кровью – кровью тех, кого я убила и кого убили из-за меня.

***

Стук в дверь вывел из забытья.

– Сил?

Я пошевелилась, осознав, что вода совершенно холодная: – «Сколько я так просидела?». Снова стук.

– Всё хорошо Кейлиб, я в порядке. Дай мне пару минут.

– Хорошо, если что я за дверью.

Я улыбнулась: – «Такой заботливый». Вылезла из ванной и, не вытираясь полотенцем, накинула махровый халат, после чего открыла дверь. Кейлиб, как-то недовольно посмотрел на меня, словно с упрёком. Коснулся моей щеки и аккуратно провёл пальцем под нижней губой, мне стало щекотно.

– У тебя губы синие, – я в очередной раз улыбнулась его заботе. – И чему ты улыбаешься?

– Тебе. Ты такой заботливый, – Кейлиб нахмурился и потянул меня в спальню.

– Пошли-ка в кроватку, укутаем тебя в самое тёплое одеяло, и я сделаю тебе твой любимый отвратительно сладкий кофе.

– Пошли.

Он сделал, как и обещал. Я сидела завёрнутая в одеяло и пила сладкий, горячий кофе. Какое-то время друг молчал, но всё же спросил:

– Что там произошло?

– Я ему позвонила.

– Что?!

– Я. Ему. Позвонила, – Кейлиб выдохнул, плотно сжал глаза и схватился за переносицу.

– И? – и я рассказала. Опустив некоторые детали, но общую суть донесла. Он внимательно слушал меня, не перебивая, затем какое-то время обдумывал сказанное мной и наконец, произнёс: – Идти против него самоубийство. У него в распоряжении, в прямом смысле, армия киллеров и наёмников.

– Знаю.

– Но ты ведь сказала ему…

– Ага, – Кейлиб приподнял бровь, а я добавила: – Пусть понервничает, – он хохотнул, и мы улыбнулись друг другу.

– В таком случае раз над тобой возобладал рассудок, и ты не собираешься идти его убивать, что будем делать?

– Не мы. Я.

– Не понял?

– Ты Кейлиб отправишься домой. Не думаю, что он знает о твоём участии. А даже если так, ты сможешь скрыться.

– Вот уж дудки! Неа! Я тебя одну не оставлю!

– Оставишь, – Кейлиб нахмурился, но я не позволила ему возразить. – Позаботься о Демоне. Сделай вид, что ничего не знаешь, а я… я исчезну, – Кейлиб обречённо выдохнул.

– С Карузо что?

– Он исчезнет со мной.

– Он обуза и будет тебя замедлять. Тебе лучше без него, – я выдохнула.

– Я обязана ему жизнью, Кейлиб. А вот его из-за меня полетела к чертям… Да и хватит уже смертей по моей вине.

– Твоей вины в этих смертях нет! – друг сразу понял, о чём я. – Здесь только один виноватый и он ещё поплатится, мы обязательно придумаем как! – мы оба замолчали, каждый думая о своём, но Кейлиб нарушил тишину. – А если Карузо не захочет исчезнуть?

– А у него есть альтернатива?

– Нет, но он-то об этом не знает.

– Значит, я объясню. Попытаюсь до него донести.

– Скорее всего, он тебя возненавидит.

– Знаю. Это я переживу.

Глава 13

СЭМЮЭЛЬ

Беру себе сэндвич и отвратительный кофе из автомата, потому что после трёх операций подряд спускаться в кафетерий, сил нет совершенно, и иду в комнату отдыха. Захожу в помещение и мысленно радуюсь, что здесь больше никого нет. Бросив сэндвич на стол, растягиваюсь на диване и прикрываю глаза. Теперь, когда не надо обдумывать каждое своё действие и движение, потому что от этого зависит жизнь пациента, в сознание снова врывается её образ. Вот уже второй день с момента, как Силена ушла из моей квартиры, а я не могу не думать о ней. Она постоянно вторгается в мои мысли, как бы сильно я старался о ней не думать: – «Кто она? Кто на неё охотится? Как она получила своё ранение? Кто был тем человеком, что выстрелил в неё?». Хотя, наверное, не удивительно, что все мои мысли сейчас заняты ей. Не каждый день на порог заявляется окровавленная девица с просьбой прооперировать. Я больше не понимаю другого: – «Почему я это сделал? Почему сразу как она отключилась не вызвал скорую и полицию?»… Но её образ возникает в мыслях не только из-за всех этих вопросов, на которые я сам себе не могу дать ответы. Если быть до конца честным с собой, её лицо стоит перед глазами с того момента, как я увидел её в больнице. Её бледно-голубые глаза, в которых отразилась буря, но при этом совершенно безэмоциональное лицо. Она напомнила мне снежную королеву, по крайней мере, именно так я представлял себе её образ, когда мама читала мне в детстве эту сказку. Её внешность не назовёшь необычной или выделяющейся, но по какой-то причине она стала для меня незабываемой ещё до того, как заявилась ко мне с пулевым ранением…

– Сэмюэль Карузо?

Я оборачиваюсь на грубый мужской голос у себя за спиной и напрягаюсь сразу, как вижу его обладателя. Я встаю с дивана и выпрямляюсь, что-то внутри начинает тревожно клокотать, как птица, что бьётся о прутья клетки.

– Кто вы? Вам нельзя здесь находиться, это помещение только для врачей.

Мужчина улыбается, но эта улыбка больше похожа на оскал, его татуировка на щеке при этом словно оживает, создаётся впечатление, что пасть кобры, раскрывается шире, когда уголки его губ приподнимаются. Он медленно повторяет:

– Сэмюэль Карузо?

– Да. Но ещё раз спрашиваю, что вы здесь делаете?

– Я здесь, чтобы найти тебя, – его улыбка становится ещё шире.