Тёмный манипулятор

Однако, только прибыв к штаб-квартире, мы поняли, что Маэл сделал больше чем, нужно. Выглядывая из заднего окна трёхрядного американского джипа, я наблюдал за тем, как толпы журналистов кучкуются у центрального входа. Вспышки фотокамер осыпали группу ещё до того, как мы успели выйти из авто. Благо, пока находились внутри, нас спасала тонировка. Но, только мы вышли наружу, к вспышкам добавился оживлённый гам, частота вспышек усилилась, а вопросы, сливающиеся в неразборчивый поток шума, захлестнули команду.

На выходе из авто нас встречал Маэл. Пожав руку товарищу, Гааль поинтересовался:

— Что ты им сказал?

— Ты что, новости не смотришь? — удивлённо ответил вампир, попутно пытаясь играть на камеру. — Все уже давно знают, что к спасению планеты планируют подключить супергероев.

— И люди в это поверили? — нервно озираясь на журналистов, спросил хранитель.

— Сложно не верить в чудеса, когда где-то в Германии появляется целое скопление пожирателей душ.

— Если честно, — Гааль поправил пиджак, — я надеялся, что правительство не допустит шумихи.

— А что, боишься выставлять себя в плохом свете? Не бойся. Скоро мы будем решать судьбу мира, — на лице Маэла промелькнула хитрая улыбка.

Наконец мы двинулись в сторону здания.

Внутри нас встретили как подобает всем знатным гостям. Правда, вежливое отношение ничуть не помешало охране обыскать каждого с ног до головы. Выложив содержимое карманов в лоток и миновав металлоискатель, с последующим обыском от охранника, я подошёл к стойке, чтобы забрать вещи обратно. Только сейчас заметил, что на телефон пришло сообщение от Кристины. Кристина… я ведь уже почти забыл о ней. А ведь ещё каких-то полмесяца назад подумывал о том, чтобы предложить ей встречаться. Расставание далось трудно, поэтому я, будучи постоянно пьяным, частенько горевал об одиночестве. Не хватало человека, способного банально пожалеть.

Кристина была крайне взволнована моим недельным отсутствием.

«Ты где?» — писала она. Одним сообщением не ограничивалось. «Неделю тебя уже нет. Директриса сказала, что ты уволился. Что случилось?». Я задумался о целесообразности ответа. Есть ли смысл продолжать общение с обычным человеком, когда границы твоего мира давно вышли за рамки не только твоей квартирки, но и города, и даже целой планеты? Подумать только: ещё месяц назад ты пускал слюни на клавиатуру, переживая алкогольный сон, а сегодня уже вышагиваешь по керамическим квадратам вестибюля штаб квартиры ООН. «Видел, что происходит в Германии?» — гласило следующее сообщение. Ну и напоследок: «С тобой всё в порядке?».

Подходя к лифту в компании своей команды и нескольких охранников, я всё ещё держал вкладку с сообщениями открытой, раздумывая отвечать или нет. Наконец созрел. В строке ввода появилась первая буква. «Всё нормально. Да, уволился. Всё в порядке. Пока не могу ответить, что случилось». Сухое сообщение отправилось к адресату. Пока ехали в лифте, ничего не приходило. Но как только двери лифта открылись, телефон в руках звуком оповестил о новом входящем. Я открыл диалог с Кристиной. «Тим, ты чего?», и грустный смайлик в конце. Признаться честно, я не сильно доверял озабоченности Кристины, потому что обычно её озабоченность была наигранной. Если она спрашивала, как у тебя дела, то ей было плевать, как у тебя дела. Бывало такое, что, рассказывая историю, ты наблюдал в её глазах интерес, но внезапно что-то отвлекало её, и девушка тут же забывала о тебе, наплевав на рассказ. И такое бывало часто. Практически постоянно… За пару лет совместной работы я научился игнорировать её манипуляции. Но когда меня бросили… мне очень хотелось, чтобы хоть кто-то меня выслушал. И тогда я вернулся к рассказам. Я знал, что Кристине плевать на всё, что я говорю, но продолжал говорить до тех пор, пока она не убегала по более важным делам.

Именно поэтому тогда, стоя перед дверью, ведущей в зал заседаний штаб квартиры, я совершенно не хотел отвечать старой подруге. Лишь банальная вежливость так и не дала мне промолчать. «Поговорим позже. Я сейчас на заседании ООН». Отправить.

Только спустя секунду понял, что сделал глупость. Зачем рассказал ей? Но было поздно — сообщение прочтено, удалять нет смысла. Заблокировав телефон, я положил его в карман, шагнув внутрь огромной комнаты с закруглённым, точно подкова, столом. «Каковы шансы, что она вообще поверит?» — пролетела мимолётная мысль, от которой я тут же отмахнулся.

Зал был полон. Полон не только делегатами и министрами разных стран, но и журналистами. Эти, видимо, покруче тех, что снаружи, будут, раз их пустили внутрь.

Для нашей группы выделили отдельные места. Не где-то там — на зрительских задворках, а непосредственно за столом.