Тёмный мир

Генри Каттнер. Тёмный мир

1. Огонь в ночи

На севере тонкая струйка дыма, извиваясь, поднималась в темнеющее небо. И вновь я почувствовал непонятный страх, жуткое желание куда-то убежать, преследующее меня так долго. Я знал, что на это не было причин. Это был всего лишь дым, поднимавшийся из болот, окружающих одно запущенное местечко, не далее пятидесяти миль от Чикаго, где люди давно уже победили суеверия стальными конструкциями и бетоном.

Я знал, что это обычный огонь костра, и все же подсознательно я знал, что это не так. Где-то в глубине души своей я знал, что это за огонь и кто стоит рядом с ним, глядя в мою сторону сквозь увешенные полками стены с огромным собранием книг моего дяди коллекционера, опиумными трубками искусной отделки, инкрустированными серебром, слоновой костью и золотом, золотые и бронзовые тантрические фигурки из Индии и шпагу… шпагу…

Сильные воспоминания зашевелились внутри меня – и сильный страх.

В два шага я оказался рядом со шпагой, сорвал ее со стены, крепко охватив пальцами рукоятку. Не совсем понимая, что я делаю, подошел к окну и вновь уставился на далекий дым. Шпага была зажата в моей руке, но чувство оружия было фальшивым, не успокаивающим, не таким, какое должно было бы быть у человека, державшего в руках оружие, когда-то заливавшее мир кровью.

– Спокойно, Эд.

Глубокий голос моего дяди послышался за моей спиной.

– В чем дело? Ты выглядишь немного… дико.

– Не та шпага. Другая находится в Камбодже. Она один из трех талисманов короля Огня и королевы Воды. Три великих талисмана – фрукт «хьюи», который всегда остается свежим, раттан с цветами, которые никогда не вянут, и шпага «Янь», охраняющая дух.

Мой дядя уставился на меня сквозь клубы дыма.

– Ты изменился, Эд, – сказал он глубоким, мягким голосом. – Ты сильно изменился. Я думаю, это из-за войны, этого следовало ожидать. И ты болен. Но ты раньше никогда не интересовался такими вещами. Мне кажется, ты слишком много времени проводишь в библиотеке. Я надеюсь, что отпуск тебе поможет. Отдых…

– Я не желаю отдыхать, – яростно возразил я. – Я провел полтора года, отдыхая на Суматре. Ничего не делал, только отдыхал в этой маленькой вонючей деревушке в джунглях и все ждал, ждал и ждал.

Я видел ее перед глазами, чувствовал ее запах. Я снова чувствовал лихорадочную дрожь, которая сотрясала мое тело, когда я лежал в общинной хижине, объявленной табу.

Ум мой перенесся на восемнадцать месяцев назад, в тот последний час, когда все в моей жизни перевернулось, но я был еще нормальным человеком. Вторая мировая война близилась к завершению, и я летал над джунглями Суматры. В войне, конечно, нет ничего ни хорошего, ни нормального, но до того ослепляющего мгновения в воздухе я был нормальным человеком, уверенным в себе, уверенным в своем месте в жизни, и не мучился тем, чего никак не мог вспомнить.

Затем мгновенно и внезапно все исчезло. Я был в сознании, но исчез, этого не могло быть, но было. Единственные повреждения, которые я получил, произошли при ударе самолета, но это были простые царапины. Я остался цел и невредим, но слепота и непонимание пришли ко мне.

Дружелюбные батаки нашли меня в покалеченном самолете. Они выходили меня от лихорадки и припадков ярости своими странными, грубыми, но очень эффективными методами лечения. Но никогда мне не приходило в голову, что они оказали мне большую услугу, чем то, о чем я сказал. Только у их шамана закрались подозрения, что со мной что-то не так.

Он о чем-то догадывался. Он произносил свои загадочные, странные заклинания, что-то делая с веревкой с завязанными на ней узлами и пригоршней риса, потея от напряжения, которого я не понимал тогда.

Я помню разрисованную уродливую маску, нависающую надо мной из темноты, руки, двигающиеся странными, властными жестами.

– Вернись, о душа, где бы ты ни пряталась, в лесах, в горах или в реках. Смотри, я вызываю тебя, тоэмба брас, яйцо истины Раджи, моелиджа, одиннадцать целебных хинных листьев…

Да, они сначала жалели меня все. Шаман был первым, кто почувствовал что-то не то, и ко мне стали относиться настороженно. Я чувствовал, как увеличивается эта настороженность, как меняется отношение ко мне. Они боялись не меня, я был в этом уверен, но чего?

До того времени, как вертолет прилетел забрать меня обратно в цивилизованный мир, шаман немного рассказал мне. Возможно, столько, сколько осмелился.

– Ты должен прятаться, сын мой. Всю свою жизнь ты должен прятаться. Что-то ищет тебя…

Он произнес слово, которого я не понял.

– И оно пришло из другого мира. Помни, все магические предметы должны быть для тебя табу. А если и это не поможет, то, может быть, тебе удастся найти волшебное оружие. Но мы не можем помочь тебе. Наши силы недостаточно могущественны для этого.