Тёмный посредник

Нет уж, мы пойдём другим путём. Я должен был поступить в институт. А попасть туда можно только отучившись два года в гимназии. Из института в армию идти не обязательно: военная служба заменялась пятью годами работы по распределению в одном из госучреждений или предприятий. И вроде бы — тоже обязаловка, да и послать могли куда-нибудь на крайний север, к примеру. Но всё же, тут тебе и зарплата, и казённое жильё, и не надо шкурой рисковать под пулями.

Поэтому все и рвались в институт. Хотя нет, не так: все, кто хоть что-то понимал в этой жизни, стремились попасть в гимназию, а затем получить высшее образование. Но как ни странно, таких было меньшинство. Большинство же бедняков фаталистично относились к своей судьбе и глядели косо на всех, кто пытался вырваться из этого болота.

Но даже у тех, кто хотел вырваться, не всегда находились возможности. Образование тут было почти всё платным, а бюджетных «государевых» мест в гимназиях и институтах на всех не хватало. Если же у родителей хоть немного водились деньги, они отдавали детей в коммерческие школы, где учили гораздо лучше и откуда, как следствие, легче поступить в гимназию.

Короче говоря, в этом мире выбиться из низов было гораздо труднее, чем в моём, и я не слишком-то верил, что получится, но хотелось попробовать.

По приходу я сразу же отыскал старшего учителя «шестьдесят первой» группы, в которой учился Денис. Обозначение классов оказалось несколько непривычным. Так полное название класса Дениса было «общая групп 6–1», где цифра «шесть» означала шестой класс, а «один» — порядковый номер. А Лёха учился в «тридцать третьей» группе в этой же школе.

Аркадий Сергеевич — преподаватель арифметики и старший учитель (по сути, классный руководитель), курировавший «шестьдесят первую» группу, оказался в учительской. Это был мужчина в годах, худощавый, с суровым лицом. Он носил очки в толстой оправе, которые придавали ему ещё более строгий вид.

Среди учителей, как я заметил, оказалось крайне мало женщин. И учительство, и медицина в России этого мира считались преимущественно мужскими профессиями. Уж не знаю, в чём причина: то ли из-за патриархальных пережитков, то ли всё дело в трудностях воспитательного процесса в общеобразовательных учебных заведениях из неблагополучных районов. Как обстоят дела у богатых, Денис (и я, разумеется, тоже) понятия не имел.

Увидев меня, Аркадий Сергеевич не удивился. Он уже знал, что Дениса выписали, и в понедельник он выйдет на учёбу. Мы поздоровались за руку, он поздравил меня с выздоровлением и возвращением к жизни.

— Придётся многое навёрстывать, — предупредил он. — Надеюсь, справишься. До экзаменов два месяца. Время есть, но затягивать не стоит. Пока с тебя много спрашивать не будут. Вливайся в процесс, нагоняй программу. Но ты — парень ответственный, сообразишь. Так ведь?

— Само собой, — заверил я. — Кровь из носа, а экзамены сдать надо. Тут уж без вариантов. Так что придётся потрудиться.

— Вот и отлично. Ну всё, давай иди: звонок скоро. У вас сейчас история в двести первом. Не опаздывай.

Учителя ещё не было, и в кабинете стоял галдёж. Когда я вошёл, группа замерла, и взгляды всех двадцати восьми человек обратились на меня.

— Какие люди! — воскликнул Серёга — здоровый малый, один из тройки негласных лидеров группы. — Дэн вернулся! Что, как оно? Жив-здоров? — он подошёл, пожал мне руку и хлопнул по плечу. — Так, давай сюда, к нам.

Я устроился на предложенном месте рядом с Серёгой на задней парте. Перед нами сидели остальные из тройки «лидеров»: Витя и Саша по кличке Кук. На соседнем ряду, напротив нас расположились три подруги: Юля и Вика — две на вид довольно взрослые девушки, и Амалия — армяночка с длинными вьющимися волосами, собранными в хвост, и большими карими глазами.

— Ну, рассказывай, чего, да как? — велел Серёга. — Как угораздило в больничку залететь?

— Как, как, каком кверху, — буркнул я. — Так получилось. По улице ночами надо было ходить аккуратнее меньше.

Нас обступила вся группа, всем было интересно, что со мной приключилось. В целом, о происшествии ребята и так знали: Аркадий Сергеевич один раз посетил меня в больнице и поведал о моём состоянии, но услышать из первых уста — совсем другое дело.

— С вопросами — в очередь, — приказал я одноклассникам, взявшим меня в окружение.

— Действительно, — согласился Серёга. — Хрена ли тут разгалделись? А ну пошли на месте. Человек только из больницы вышел. Ну так что? Рассказывай, как оно? — продолжил он допрос, когда народ успокоились.

— Да чего рассказывать-то? Как в башку пулю пускают? Хреново. Но мне повезло, как видишь.

— Это точно, — согласился Витя. — У нас во дворе пацан с ножевым скопытился. А в пуля в башку — это вообще жесть.

Тут в класс вошёл наш учитель истории. Он поздравил меня с выздоровлением и предупредил, чтобы я сейчас был особенно внимательным, поскольку много пропустил. А потом в коридоре задребезжал звонок, и уроки начались.

Глава 13