Тёмный прилив. Часть II: Руины

Крепко завязнув в своих путах, Шедао Шай стал бороться, сопротивляться их твердой хватке. В ответ они сжались, заставив его изогнуть спину и выкрутив конечности. Боль медленно нарастала, и Шедао Шай сопротивлялся все сильнее, силясь высвободиться. Существо, прозванное «объятиями боли», скрутило его так, что плечи теперь смотрели в одну сторону, а тазовые кости — в другую. Оглянувшись через левое плечо, он попытался рассмотреть свою правую пятку. Но ничего не увидел.

Он боролся, а «объятия боли» впивались все сильнее. Перекатываясь по его телу, боль переходила в агонию, и Шедао Шай впитывал ее, наслаждался ею, пытался оценить ее силу в численном эквиваленте и втайне блаженствовал от того, что это невозможно: боль была слишком велика, чтобы ее просто измерить. Даже зная, что эта задача ему не по силам, он заставил себя еще сильнее противиться «объятиям боли», сподвигнув себя на последний решительный акт неповиновения.

«Объятия» ответили новым рывком, заломив запястья воина ему за шею. Ему удалось дотянуться до волос и дернуть за них, чтобы голова вновь смотрела на реликвии. Каждая клетка его организма излучала волны боли, и он был не в силах описать все, что сейчас чувствует. Боль была непомерной, всепоглощающей, и он почувствовал, что... он сам — одна большая волна боли.

Достигнув поставленной цели, Шедао Шай расслабился и его губы расплылись в оскале, обнажив зубы. И эти жалкие язычники делают все возможное, чтобы боль обошла их стороной? Они разрывают связь с реальностью, только из-за одного этого эту галактику нужно очистить от скверны. По большому счету, ему было наплевать на то, что язычники обжили ее первыми. Для него что-то значило только мнение богов, а боги требовали расправы над нечестивцами.

Удерживаемый со всех сторон крепкими путами, зажатый в тисках боли, Шедао Шай в очередной раз поклялся довести до конца священную миссию, которая была предназначена народу юужань-вонгов. «Мы пришли сюда, чтобы принести с собой истину. Призвать язычников к ответу за их грехи и перед смертью подарить им шанс на избавление. А не пожелавших принять святую истину вселенной лишить жизни, как лишены ее эти проклятые машины, которым они поклоняются. И пусть боги устроят пиршество на их костях».

Глава 2

Люк Скайуокер вздрогнул, и его сердце учащенно забилось, но мерный гул меча заглушил его резкий вдох. Он видел, как сильный удар меча вывел Мару Джейд-Скайуокер из равновесия и заставил ее отступить. Люк мог чувствовать Силу, которая проходила сквозь неровными искривленными потоками. Казалось, именно они мешают ей, заставляют ее уклоняться, именно из-за них она оступалась. Он протянул руку, надеясь хоть чем-то ей помочь: например, выпрямить эти линии, превратить их в ровный и аккуратный поток.

Еще до того, как он успел что-либо предпринять, Мара превратила свое отступление в контратаку: перекатилась через бедро, широко размахнулась бледно-голубым клинком и нанесла удар. В ее рыжих локонах, казалось, сверкали отраженные огни раскинувшегося за окном города, зеленые глаза светились озорно и дико. Будто бы и не было вовсе той болезни, которая подтачивала ее уже много месяцев.

Ее противник ушел от удара, совершив высокий прыжок, хотя сделал это не столь грациозно, как можно было ожидать от джедая. Корран Хорн приземлился на пол с другой стороны, перекинул серебристый клинок в левую руку и предпринял очередной наскок. Два клинка сошлись, рассыпав по полу искры. Тогда Корран развернулся на пятке и высоко выкинул ногу, целясь Маре в голову. Она ушла от удара, сделав кувырок назад, и стремительно вскочила на ноги.

Мара подняла меч, готовясь встретить новую атаку, а Корран стоял напротив, держа рукоять двумя руками и направив лезвие от живота вниз к стопе. В свете сияющих клинков поблескивали капельки пота на лице и обнаженных плечах Мары, а также на груди Коррана.

Мара атаковала, и Корран вновь парировал. Они обменялись ударами, разошлись и снова повторили обмен. Люк изумлялся сложности, форме, хитросплетению нитей Силы, опутавших участников поединка. Конечно, много лет назад, еще когда он только познавал все премудрости этого искусства, он видел и куда более мощные всплески Силы. Как, собственно, встречал он и более виртуозных бойцов. Но здесь, в этом поединке все казалось Люку на удивление необычным. Мара и Корран были давними друзьями. Каждый из них искал возможность склонить чашу весов на свою сторону, используя при этом весь потенциал хитрости, умения и физической силы. Они меняли направления атак, пользовались сотнями известных ударов и финтов. И оба делали все возможное, чтобы не причинить друг другу вреда.