Тёмных дел мастера. Книга вторая

– Разговорчики, младший сержант! – монотонно звякнул ему повелительный голос его начальника, после чего вдоль забора раздался лишь звук шаркающих сапог.

– Звери идут за вожаком…– в ту же секунду прошептал Гортер, вспоминая очередную любимую фразу своего деда. – А вожак… Хех. А куда же пойдёт наш вожак?

С этими словами следопыт вытащил из-за спины увесистую щепоть порошка и приготовился к грядущей схватке, намереваясь оценить силы своего нового врага, с которым ему предстояло сразиться лицом к лицу.

А всего через полчаса он уже в открытую маршировал по городу, додумывая в своей голове детали настолько дерзкого плана, что одно его исполнение уже вызывало у самого Гортера давно забытое чувство веселья и куража.

Теперь же следопыт почти не сомневался, что для того, чтобы реализовать такой план в действительность, ему потребуется всё его умение и весь оставшийся на руках арсенал. Но сначала, в самую первую очередь, он должен был найти тихое место, чтобы починить там свой лук, для которого он, к счастью, всегда держал при себе лишнюю тетиву и шёлковую ао-шиньскую нить для обмотки. Конечно, у Гортера больше не было с собой его спиртовой горелки, на которой он обычно растапливал кусочки древесной смолы, чтобы укреплять ими все свои переплетения, будь то ушко тетивы или оплётка стрелы. Но благодаря своей природной наблюдательности, следопыт всё же смог добыть свежей смолы не так давно, когда в очередной раз проходил мимо аллеи с опиленными деревьями. К тому же, собрав немного ровных молодых прутьев из лежавшего в конце той улицы скопища наваленных веток, Гортер сумел подготовить для себя как минимум три неплохих древка, которые только и ждали своего часа, чтобы выйти из-под ловких рук мастера, превратившись в смертоносные стрелы.

«Хорошо ещё, что не все наконечники и перья там оставил», – вспоминал свой прошедший вечер Гортер, стараясь отогнать от себя горькие мысли о потере остального своего имущества. Он шёл, осторожно прикрывая свой замотанный тряпками лук от чужих глаз, насколько это вообще было возможно в подобной ситуации, и, немного прихрамывая на правую ногу, старался не сильно отклоняться от того маршрута, на который указал ему захваченный стражник.

Также из последних слов стражника, которые следопыту пришлось добывать уже под угрозой смерти его усыплённого напарника – Гортер смог многое узнать о том, как был устроен их участок. И сколько человек было уже вовлечено в его, следопытовы, поиски.

Оказалось, что до вчерашнего дня в распоряжении местного отделения добровольной стражи была лишь общая информация о принадлежавших Гортеру приметах, полученная из совсем другого источника. Но когда к их делу подключились какие-то особые службы, название которых было слишком длинным, чтобы Гортер смог его запомнить, о следопыте заговорили по-другому. Его имя, рост, особые приметы и вооружение оказались в мельчайших подробностях описаны и запечатлены на десятках листовок с помощью магии. А сам Гортер превратился в опаснейшего типа, под названием «тре-ра-рист пятого уровня», который владел особой магией, благодаря чему и избегал встреч с их патрулями. В довершение всего стражник заверил следопыта в том, что его в любом случае поймают, а их тела найдут. И когда это случится, то король, как и положено было поступать в таких случаях, публично наградит их высшей медалью посмертно. После чего явно довольный своими словами раненый стражник окончательно потерял сознание, упав рядом с Гортером на землю. Немного обеспокоенный таким фанатизмом, следопыт решил всё же перевязать его раны, чтобы тот и впрямь не откинул копыта от потери крови. И перетащив затем обоих стражей в тёплый закуток между домами (откуда нелегко было выбраться двум связанным людям с кляпами во рту), дал последнему вдохнуть небольшую порцию своего порошка. Позаимствовав заодно сюртук его товарища вместе с остальными вещами, составлявшими форму местной стражи, за исключением полусапог, которые Гортер просто проигнорировал, опустив на свои сапоги их тёмные широкополые брюки. Распрямив чужую треуголку над упрямым лицом, следопыт ещё долго всматривался в своё отражение, блуждавшее по поверхности ближайшей лужи. Пока, наконец, не осознал, что его короткая борода, успевшая уже как следует отрасти со времён того последнего контракта в порту Каррон, очень лёгко выдавала сейчас личность самого Гортера среди всегда гладко выбритых городских. И потому, недолго думая, следопыт взялся сбривать и её, достав из узкого чехла между кармашками ремня доспеха, надёжно укрытого под вражеским сюртуком, своё старинное выкидное бритвенное лезвие.