Тёмных дел мастера. Книга вторая

Этой ночью Альфреду совсем не спалось. И даже после того как он сытно пообедал сухими припасами, которыми Джаргул так нагло поживился у напавшего на их повозку отряда королевских стражников, внезапно появившихся на границе с последними деревнями – для парня такая жизнь была слишком в новинку, чтобы суметь приспособится к ней хотя бы наполовину. Вот почему, навострив уши как можно внимательней, Альфред решил погрузиться в приятные звуки ночной рощи, представляя их сквозь закрытые глаза как обретшие форму шёпоты и тени, кружившие вокруг их повозки словно приведения. К тому же потрескивающие последними искрами угольки костра и доносящиеся с полей крики хищных птиц добавляли этой картине совершенно особое, живое восприятие мира. Что не могло не радовать юношу, привыкшего к спокойным и абсолютно беззвучным ночам своего общежития, где комендантский час воспринимался всеми как нечто святое.

«Хм… Как же он смог?.. Б-р-р!» – призадумался обо всех сегодняшних событиях Альфред, но тут же вздрогнул, вспомнив последнее из них с особой брезгливостью. «Надо будет всё-таки повторить его эти…» – неохотно решил он про себя, стараясь отбросить подобные мысли и сосредоточиться на своих ночных упражнениях, которые молодой колдун взялся делать недавно сам, втайне уходя от Джаргула на какую-нибудь поляну, стоило только тому в очередной раз оглушительно захрапеть во всё горло своим ненормальным, почти диким рыком.

Обычно у парня получалось посвятить им не больше минуты или двух, прежде чем Альфред начинал терять себя под весом непреодолимой усталости. Но чаще он просто сидел и размышлял над теми уроками, что ему удалось извлечь из речей лысого колдуна, прежде чем Джаргул начинал выходить из себя, превращая их в полную нелепицу.

Вот и сейчас, переваривая всё прежде сказанное и сделанное, парень никак не мог успокоиться, постоянно вспоминая ту невероятную силу, что пульсировала в его руках вместе со страхом и яростью, принесёнными в его сознание одним неминуемым броском собственных эмоций. Это происходило каждый раз, стоило только Альфреду вновь осознать, что нацелившийся в него сегодня утром королевский стражник хотел и вправду убить его, направив на молодого колдуна своё магическое орудие практически без всякого сожаления и промедления. Такие чувства парню никогда ещё не приходилось испытывать в реальной жизни. И если бы даже ненавистный ему Кан годами издевался над Альфредом в стенах их школы, подтрунивая над ним как только угодно – то это всё равно не принесло бы ему и десятой части того опустошительного краха, который промелькнул перед глазами юноши в тот злополучный момент. Ибо нацеленная на него палочка настоящего врага, исторгнувшая свой ужасающий снаряд, с которым обычно вырывается убийственная магия, виденная Альфредом прежде лишь в показательных симуляциях профессоров да на картинках, повергла парня в настоящий шок.

Пережив подобный опыт, Альфред всё ещё был до самых чёртиков рад, что не погиб тогда, пусть и по причине его небольшого промаха. И оказался ещё больше раззадорен, когда сумел не только снова подняться на ноги, но и отомстить своему обидчику невесть откуда взявшимися у молодого колдуна силами. Хотя, по правде говоря, в те первые секунды он больше действовал наугад. И лишь потом, окрылённый собственной магией, Альфред смог уверенно пробиться сквозь свои страхи наружу, обратившись к Джаргулу прямо посреди сражения и позволив этой силе вести себя, рассуждая на ходу, почти как сам чёрный колдун, когда им обуревало новое увлечение.

После такого Альфред больше не чувствовал себя зажатым между другими людьми ничтожеством. Наоборот: теперь он сам хотел стать королём своих действий. Однако каждый раз, когда он вновь пытался представить себя в роли подобного персонажа в жизни – его разум всё отчётливей понимал, насколько сложно будет воплотить для него подобное поведение, преодолев свою природную скованность и деликатность в отношении с незнакомцами. И всё же парень не хотел искать для себя здесь какого-то компромисса. «Возможно, – размышлял он, – если я буду контролировать себя перед каждым случаем, то… Нет! Такое поведение должно быть естественным! Тогда как же мне быть?»

Внезапно Альфред осознал, что пытается сделать как раз то, о чём говорил ему чёрный колдун сегодня на поляне, и наполнить свою жизнь собственными законами. Однако, не желая следовать его туманным россказням, Альфред решил отложить этот вопрос до следующего раза, а сам перевернулся на другой бок, чтобы покрепче закутаться в покрывало, когда вдруг почувствовал одну странность. Это было весьма абстрактное ощущение, но парню казалось, что нечто словно смотрело на него издалека, заставляя открыть глаза и оглядеться. Так он и поступил.