Тёмными тропами

Скайуокер, видимо, сообразил, что перешел все границы, и забормотал дежурные извинения – как всегда. Кеноби не отвечал, погрузившись в какое-то оцепенелое горе. Он действительно плохой мастер. Плохой.

Впрочем, эти пораженческие мысли не помешали мужчине встать в круг мастеров и начать церемонию посвящения в рыцари.

Скайуокер сиял самодовольством. Он схватил отрезанную косу, восхищенно пялясь на зримое свидетельство своего рыцарства. Кеноби улыбнулся, с теплотой, непонятно как найденной в глубине депрессивной души проговаривая положенные слова. Мастера наблюдали, вставляя свои пару кредитов, Йода кивал, тяжело опираясь на палку… Бывший падаван сунул косу за пазуху, гордо выпрямившись.

Зал неожиданно затих.

Кеноби смотрел в лицо Энакина, в сияющие голубые глаза, пытался что-то найти, понять… Ничего. Парень коротко поклонился и умчался прочь. Дверь закрылась. Оби-Ван выпрямился, развернув плечи и пряча руки в рукава. Никто не увидит его слабости. Никто.

– Что ж… Продолжим? Что у нас на повестке дня?

Душу кололи полные жалостливого сочувствия, легкого злорадства, уверенного «я же говорил» и равнодушия взгляды.

Тогда мужчина решил, что вот это была та самая последняя соломинка, но впоследствии оказалось, что он ошибся. Он погрузился в самокопание, мучился сомнениями, перебирая воспоминания, ища, где поступил не так. Месяц, отпущенный на восстановление, подходил к концу, Энакин в Храме практически не появлялся, пропадая непонятно где. Вернее, понятно, но джедай делал вид, что ни о чем не догадывается. Кеноби его не искал, дав свободу, о которой его бывший падаван так грезил. Совет все так же занимался рутиной, пытаясь хоть как-то минимизировать потери, им было не до страданий отдельного члена их нестройных рядов.

В последний день перед отлетом на фронт Кеноби наносил визиты. Бейлу… Падме. Сенатор приняла его, как всегда, вежливо, Оби-Ван улыбался и расточал комплименты, наслаждаясь дорогим чаем – роскошью, недоступной на фронте. Неожиданно зазвенел комлинк, Падме отошла поговорить, потом резко забегали служанки. Одна из них принесла шкатулку с драгоценностями, сидящий на диване джедай бросил внутрь мимолетный взгляд. И буквально замерз.

Сердце замерло, но снова забилось с огромным трудом.

Он допил чай, вежливо раскланялся с виновато улыбающейся Падме и вымелся прочь. Мужчина сам не знал, как попал в Храм. Он механически собирал скудные пожитки, попутно осмысливая виденное. Теперь многое предстало в новом свете. Кеноби вспоминал все то, от чего отмахивался, что старательно отодвигал в сторону, он заново размышлял над произошедшим, оставив свое бесконечное оправдание падавана. Он сравнивал Энакина с собой, решив, что тот поступит так же, как и он.

Пора было принять реальность, в которой Скайуокер поступит по-другому. Так, как это свойственно ему, а не тому идеальному джедаю, который существует лишь в воображении Оби-Вана.

Подхватив мешок, Кеноби бросил взгляд на почти голое помещение: отличная иллюстрация всей его жизни, – захлопнул дверь и направился прочь. Его ждала война.

Мужчина мчался по коридору, после очередного поворота едва не налетев на наблюдающего за юнлингами Йоду. Взгляд магистра Кеноби сразу не понравился. Он остановился, Йода завел разговор… Чем дальше, тем больше это беспокоило, пока джедай не понял, что происходит.

– Нет.

– Что? – недоуменно повел ухом старик.

– Нет. Я не буду брать еще одного падавана, – отрезал Кеноби. – И нет. Я не хочу, чтобы вы навязали рыцарю Скайуокеру кого-то. Пожалейте ребенка. Вы хотите его гибели?

Йода сощурился, внимательно изучая неожиданно непреклонного мужчину.

– Мало мастеров у нас… Дети страдают.

– Раньше вас это не беспокоило, – неожиданно резко даже для самого себя высказался Оби-Ван. – Пожалуйста, гроссмейстер, – с нажимом произнес он. – Не надо вашей воистину настойчивой помощи. Это должен решать каждый сам за себя.

– Когда-то, – Йода недобро нахмурился, – помог я тебе падаваном стать.

– И чем ваша помощь обернулась? – едко ухмыльнулся Оби-Ван, которого просто несло. – Напомнить? Еще раз. Очень вас прошу. Пожалейте юнлингов. Их гибель – на вашей совести.

Йода опустил глаза. Постоял, сгорбившись… Медленно побрел прочь.

Тихое «хорошо» донеслось до Оби-Вана.

* * *

– Что значит, меня направляют к Мастеру Куну? – недовольно нахмурился Скайуокер. Мейс брезгливо скривился.

– То и значит, Скайуокер. Ты теперь рыцарь, полностью самостоятельный, – в голосе коруна звучала издевка, – так что, будь добр, исполняй свои обязанности.

– Но я думал, я отправлюсь к Оби-Вану! – с подозрением уставился на пустое кресло парень. Взгляд Мейса стал жестким.

– Рыцарь Скайуокер, – тон коруна тоже не предвещал ничего хорошего. – Ты четко и недвусмысленно дал понять, что не желаешь иметь с Мастером Кеноби ничего общего. Мы выполнили твое пожелание. Поэтому хватит тут строить из себя невесть кого. Ты лишь один из многих молодых рыцарей. Будь добр, веди себя соответствующе. Свободен.

Под тяжелым взглядом черных глаз Скайуокеру не оставалось ничего, кроме как уйти.