Тиора (СИ)

— Маааааарк! — визг Тиоры эхом прокатился по проходу.

— Тиора! — парень в испуге начал карабкаться вниз, не разбирая, куда ставит ноги.

Один раз он скользнул вниз метра на два, обдирая ладони и рискуя сорваться. Вовремя удержался на месте, остановился, и, не обращая никакого внимания на кровоточащие руки, снова стал спускаться.

— Тиора!

Дойдя до половины пути, спеша насколько это было возможно, юноша неудачно поставил правую ногу на выступ, и она резко сорвалась, скидывая вниз пыль. Марк локтем правой руки и правой щекой с силой хлопнулся на стену всем весом, заскользил ими по шершавой поверхности и взвыл. Щека горела адским пламенем, капли крови выступили сквозь глубокие царапины, но ему было уже все равно. Марк поставил правую ногу, выровнялся и быстро спустился на землю.

— Тиора! — он кричал до боли в горле, рванув по проходу, преследуя тварь, укравшую девочку. Правый рукав одежды грязными лохмотьями в пятнах крови трепыхался во время бега.

— Тиора! — из его глаз обильно полились слезы. Слезы страха. Марк был напуган в крайней степени. Он не переживал так за себя, как переживал за девочку, и теперь его сердце бешено колотилось, а разум рисовал ужасные картины, которые могли постигнуть ее.

Он бежал по проходам, не разбирая дороги, периодически останавливаясь и вслушиваясь в тишину. Пару раз ему казалось, что он услышал крик девочки и кидался в ту сторону, но было неясно, то ли это была правда, то ли слух начинал его обманывать.

Марк бежал и вспоминал момент, как в детстве он проснулся посреди ночи и не обнаружил своего младшего брата Ивана в своей постели. Мать находилась в тот момент на работе. Ивану тогда было лет десять, и Марк очень сильно перепугался за него. Быстро оделся и выскочил на пустынную улицу. Вокруг было темно, и лишь на главных дорогах поселка местами горели фонари. Тогда парень с тревогой в душе и слезами на глазах оббегал, как ему показалось, весь поселок в поисках младшего брата. Марк всегда был впечатлителен, и в его душе оставили свои отпечатки множество рассказов о том, как цыгане воровали ночью детей, или истории о всяких странных людях и ведьмах — сельские рассказы всегда пестрили какой-нибудь мистической чертовщиной. Тогда парень нашел брата на одной из улиц, и, стараясь не показывать тот факт, что он вообще плакал, пошел с ним домой. Он даже не ругал Ивана, просто спокойно вел его. На вопрос «Где ты пропадал и почему ушел ночью?» младший брат заявил со всей своей детской непосредственностью, что ему не спалось, и он решил погулять.

Сейчас же душу Марка раздирали такие же чувства отчаяния и тревоги, от которых его начало тошнить и трудно дышать. Слезы лились из его глаз ручьем, лицо исказила гримаса сильнейшего горя. Он бежал и звал Тиору, срывая голос, разрывая глотку до хрипа и боли и начиная уже кашлять. След девочки обрывался, и неизвестно было, где теперь ее искать.

Парень добежал до очередного перекрестка и остановился. Он понятия не имел, куда ему теперь двигаться. Ему хотелось выть на всю округу от переполнявшего его горя, но все же он попытался сконцентрироваться и понять, в какую сторону тварь могла унести девочку. Марк пробежался по каждому пути метров десять вперед в надежде найти какие-либо знаки, каждый раз возвращаясь обратно к перекрестку. В итоге пути показали, что все они спускались в какие-то пещеры. Весь лабиринт всей своей плоскостью как будто переходил ниже и углублялся. Но если раньше они шли и вниз и вверх, и над их головами всегда было небо, то теперь все проходы уходили в пещеры. А это точно не могло радовать. Парень старался не впадать в панику и отчаяние, но с каждой минутой это делать становилось все тяжелее.

— Тиора!

— Надо выбрать путь, но если там везде пещеры, то неважно какой я выберу. Я думаю, они там все равно перекрещиваются, а в другое место ее утащить просто не могли, — Марк стал говорить вслух самому себе, и это немного успокоило его.

Парень, не раздумывая, выбрал один из проходов посередине и, пройдя метров десять, вошел во вход в пещеру, дорога в которой уходила еще глубже и ниже.

Внутри было сыро и пахло плесенью. Стены стали влажными, и в некоторых местах по ним скатывались целые ручейки воды. Поначалу Марк спускался медленно и осторожно, пока глаза привыкали к тусклому освещению, но затем ускорил шаг. Как ни странно, в пещере не было кромешной тьмы, кое-где она подсвечивалась небольшими светящимися точками, усыпавшими все пространство стен. Скорее всего, это была какая-то фосфоресцирующая плесень, юноша где-то читал об этом, но долго не стал заострять на этом внимание — все его мысли были о девочке — хотя выглядело все это красиво.

— Тиора! — Марк звал девочку, пренебрегая своей безопасностью, но лишь слышал эхо, вторящее ему в ответ и разносившееся под сводами пещеры вглубь.