Тёщи нет

Договориться с ней не получалось. Старуха только того и добивалась, чтобы все крутилось вокруг нее и по ее, всегда держа наготове, как дубину, накопленную за годы унижений злобу. Ее она щедро обрушивала на тех, кто оказывался рядом с ней, весь арсенал иезуитских средств, чтобы заставить других почувствовать себя ничтожными, мелкими, зависимыми и несчастными. Такой уж была эта женщина, несчастная сама и делающая несчастными людей вокруг.

Продолжать терпеть – означало поставить крест на своей молодости, забыть нормальные человеческие желания, сосредоточась лишь на одном – выжить, дождаться конца времени бедствий.

Оставалось одно средство – прописать тещу на Николо – Архангельском. Убить человека в Москве человеку со связями не представляет труда. Исполнителя можно найти даже за 500 рублей. Если киллер не попадется, то концы в воду… А заказчика никогда не найдут. При условии, что у того нет явной личной заинтересованности.

– «А что решит уголовка, если тещу «посадят на пику» среди бела дня?» – подумал Брахман и горько вздохнул, вспомнив все «помойкины» скандалы и чрезмерно любопытных соседей. – «Затаскают… Посадят, даже если и не виноват». Половину субботнего дня провел он в размышлениях, разглядывая летучие картинки в глубинах своего сознания.

Сюжеты «внутреннего кино» были самые разнообразные: тещу топили, расчленяли, переезжали автомобилем. Она, совершенно случайно, выпивала ударную дозу мышьяка, по ошибке проглатывала пачку снотворного, ей на голову падал кирпич. Но все это было не то.

Как в анекдоте про грузина, который объяснил смерть соседа следующим образом: «Сижу на лестнице, чищу саблей картошку. Подходит Гиви, поскальзывается, падает на саблю. И так 77 раз…» Преступление должно выглядеть как заурядный несчастный случай. И лучше, если его, Брахмана, в тот момент рядом не будет. Не придумал ничего в тот день Брахман.

Лег спать с тяжелым сердцем. И приснился ему сон, почти такой же реальный как жизнь. В воскресенье утром, «помойка», которая не могла сидеть без работы, принялась шумно наводить порядок, с силой тыкая шваброй в плинтуса, швыряя вещи, с грохотом двигая мебель, проклиная жизнь, дочку, своего зятя, всех, кроме самой себя виноватых в том, как ей несчастной плохо живется.