Типичные будни принцессы (СИ)

Пусть он и будет плохим мужем, друг из этого гаденыша выйдет отменный, надо только чуточку его перевоспитать, а на это у меня целое лето.

========== Забота ==========

Проснулась я на чьем-то плаще. Судя по тому, что ни спина, ни шея не затекли, добрый дракон (странно как звучит, а…) переложил меня сюда совсем недавно.

— Как самочувствие? — негромко поинтересовался Рим.

Открыв глаза, я узрела его совсем рядышком заново разводящим костер. Вид он имел бодрый и даже веселый, мурлыкал что-то себе под нос, подкладывая небольшие веточки к уже разгорающемуся “шалашику”.

— Да, вроде бы, все хорошо, — я села и потянулась, с изумлением обнаружив повязку на правой ладони, — а что с моей рукой?

— Ты поранилась, когда Ян убил собаку, — безмятежно ответил страж.

Ах, да, я же меч держала за клинок… И снова “Ян убил”. Дурацкий ящер!

— Я в состоянии сама ответить за свои поступки, — тихо сказала я, опуская взгляд и непроизвольно касаясь белой мягкой ткани, обвивающей мою руку, — и перед собой тоже.

— Прости, — шепнул Римар, — есть будешь?

— Сначала умоюсь, — я тяжело встала — разморенное тело плохо слушалось.

— Ручей там, — махнув рукой в нужном направлении, мужчина зарылся в сумку, — и, Ая, прошу тебя, поменьше позволяй ему брать твое тепло. Думаешь, драконами зря детишек пугают?

А я только соизволила заметить все еще спящих близнецов, забавно улыбающихся и хмурящихся одновременно. Они как-то говорили, что им снятся одинаковые сны. Хотела бы и я себе близнеца, который чувствовал бы меня так же, понимал с полуслова… Несбыточно.

Любое живое существо источает внутреннее тепло. Если драконы забирают себе эти излишки, не вредя людям, то что же в этом так пугает моего телохранителя? И никто ведь нормально ничего не расскажет!

Нетвердые шаги по траве поляны сменились спотыканиями о корни, когда я вошла под сень деревьев. Только светало, видно было и на полянке не очень, а под густым пологом леса и вовсе едва ли не на ощупь передвигалась, пока до меня не дошло, что я маг. Осветительный пульсар пустила на уровне пояса — спотыкаться перестала, и то радует. Неожиданно кажущаяся бесконечной чаща оборвалась довольно широким оврагом, к счастью, неглубоким. Был бы глубокий — упала бы гораздо больнее.

— Цела? — Ян прекратил помывку стоящего в ручье Зайки и обернулся ко мне.

— Угу, — кривясь, я разматывала испачкавшуюся в зеленом травяном соке повязку, — частично.

— Хорошо спала? — вернувшись к прерванному занятию, ящер снова продемонстрировал мне свою спину.

Опять он без рубашки, обольститель…

Отвлекшись, я содрала присохшую к глубоким царапинам на ладони и сгибах пальцев ткань. Зашипев от боли, я сунула кровоточащую кисть в воду ручья. Ужас, просто ледяная!

— Ты не замерзнешь? — поинтересовалась я у стоящего по середину голени в воде мужчины, дожидаясь, пока бойкое течение подморозит ранки и уменьшит боль.

— Скорее, вода теплее станет, — рассмеялся брюнет, в очередной раз проводя щеткой по светлому, но отчетливо бурому неровному пятну на правом боку моего мутанта.

Кровь не отмывается. Я перевела взгляд на искаженную поверхностью воды руку. Кровь на моих руках. Никогда не смогу смыть или искупить. Я косвенно уже убивала несколько раз, но напрямую — впервые. Исчезнет ли когда-нибудь эта тяжесть где-то у сердца в груди?

Вздохнув, я присела на траву у самой воды и начала шептать заклинание. И тут на моей ладони сомкнулись челюсти с двумя парами острых клыков. Изумленно замолчав на мгновение, я узрела, как чернеют вены на запястье, и заорала дурниной.

— Allef! — рявкнул в одно мгновение оказавшийся рядом дракон.

Вороной широн с явной неохотой отпустил меня, тут же получив от Яна сгустком пламени по носу и взвизгнув от боли. С ужасной силой сдавив мое предплечье у локтя, брюнет присосался к одной из ранок. Я наблюдала за этим расширенными от страха и полными слез от боли глазами, но только всхлипывала, понимая, что сейчас мешать не стоит. Чернота отравления замедлила свое продвижение, но не остановилась. Я знала, что широны очень ядовиты, но чтобы они на людей набрасывались…

— Поздно, — пробормотал ящер, сплюнув черную кровь в ручей.

Я почему-то подумала, что нельзя сливать яд в открытый водоем, там же рыбки всякие, водяные…

Ощущения, когда я пыталась охладить путы, показались мне мягким приятным теплом. Когда выжигают кровь в венах, нет дыхания даже на крик. Я тихо скулила, весь мир сосредоточился в пылающей изнутри кисти, но мне не давали прижать ее к груди — я чувствовала магию. Чужую, но не враждебную, мягкую и будто любящую. Боль потихоньку отступала, мир по кусочкам позволял осознать себя. И первым, что я услышала, была перебранка. Такая знакомая, уж не Ян ли это с Римом?..

— Аюшка, заинька, солнышко…

— Сестренка, ты как?

— Терпимо?

— Давай я обезболивающее наложу?

Все это наперебой спрашивали два почти одинаковых голоса, а надо мной нависали два абсолютно одинаковых лица с практически одинаково взъерошенными темными волосами.

Я попыталась сказать, что все нормально, но из пересохшего горла вырвался лишь хрип.