Тирадентис

– Пусть эти болваны отпустят его, но прежде арестованный должен заплатить судебные издержки. Не зря же я три дня торчал в этом проклятом Минас-Новасе. И наверное, зубную боль напустили на меня именно в этом месте. Неспроста, когда я вчера проходил по улице, мне навстречу попалась старуха с завязанной щекой. У нее тоже, без сомнения, болели зубы. От нее-то я и заболел. Но раз арестованный столь искусный зубодер, то часть вины с него снимается, кроме, конечно, судебных расходов, которые он обязан заплатить.

Писец подошел к Жоакину Жозе.

– Ты должен заплатить два контос судебных расходов. Есть у тебя такие деньги?

Жоакин Жозе пожал плечами.

– Только если мне удастся здесь продать товар, который я везу в Баию, – ответил он.

Солдат, ездивший на ранчо за сумкой с инструментами, засмеялся:

– В таком случае тебе придется сидеть в камере до второго пришествия. Хозяин ранчо рассказал о бандитах, которые украли весь твой товар и четырех мулов; оставшихся трех я привел сюда да еще захватил твою сумку.

Жоакин Жозе побледнел.

– В таком случае я разорен. Все мои деньги вложены в товары для продажи в Баии. Я не смогу уплатить сумму, причитающуюся с меня.

Писарь сжалился над Жоакином Жозе.

– Я попробую уговорить господина судью, – опять шепотом сказал он. – Может быть, господин судья согласится взять вместо денег трех мулов?

Судья, конечно, не стал возражать, потому что лучше было получить трех мулов, чем сажать Жоакина Жозе в камеру и не возместить даже части судебных издержек. Кроме того, воспоминания о пережитом были еще так свежи, и никто не мог дать гарантии, что судье никогда больше не встретится на пути какая-нибудь старуха, которая может заразить новым приступом зубной боли почтенного стража португальской законности на земле вице-королевства.

Солнце уже заходило за горизонт, когда Жоакин Жозе вышел из Минас-Новаса и отправился пешком по дороге, ведущей в Вила-Рику.

Месяц с лишним назад он ехал по этой дороге, полный радужных надежд, обладатель целого каравана мулов и тюков, набитых товарами. Сейчас он потерял все и возвращался домой, чтобы начинать заново бороться за место под солнцем. Однако если бы в тот момент вы спросили Жоакина Жозе, наполнено ли его сердце безнадежным пессимизмом или отчаянием, то наверняка услышали бы: «Нет!» Во-первых, он обладал на редкость неунывающим характером, а во-вторых, Жоакину Жозе в то время было всего лишь девятнадцать лет.

Через неделю Жоакин Жозе добрался до Вила-Рики. Безусловно, даже пешком он мог проделать этот путь гораздо быстрее. Но приходилось останавливаться в расположенных у дороги поселках и ранчо, где везде Жоакина Жозе принимали как желанного и дорогого гостя Среди жителей капита-нии погонщик пользовался славой искусного лекаря и зубодера. Когда четырнадцатилетним мальчишкой Жоакин Жозе жил у своих теток в местечке Вила-де-Сан-Жозе, его хотели отдать в семинарию, потому что два старших брата нашего героя уже готовились стать священниками и заканчивали учебу. А попасть в духовную семинарию в то время было не так-то просто. Поступающий в семинарию должен был иметь безупречную с точки зрения католической церкви родословную. Во-первых, кандидату следовало доказать, что он является законным сыном своих родителей, что в роду у него не было отлученных от церкви дедушек и бабушек, что никто из его родственников не происходит от евреев или мавров и никто из них никогда не сидел в тюрьме, не подвергался какому-либо наказанию со стороны святого престола Братья Жоакина Жозе должны были доказать, что в их жилах течет чистая пор тугальская кровь, без примеси негритянской или мулатской Они должны были представить медицинское свидетельство, что у них в порядке ноги, руки, пальцы, а на теле нет шрамов, полученных в драках и скандалах. Если на одном из глаз, особенно левом, у поступающего в семинарию было бельмо, то он мог отказаться от мысли стать священником. Так как два брата Жоакина Жозе успешно прошли через чистилище, то, вероятно, и сам Жоакин Жозе мог рассчитывать на поступление в семинарию. Видимо, именно поэтому после смерти отца его отправили на учебу к священнику Жоану Гонсалвесу Шавесу. Каковы были успехи его в духовных науках, мы не знаем. Однако у нас имеются достоверные сведения, что именно в то время он стал увлекаться медициной и особенно зубоврачебным делом, настолько преуспев в мастерстве зубодера, что все друзья и знакомые стали звать его не иначе как Тирадентис – зубодер. Мы тоже познакомились с Жоакином Жозе и отныне будем называть нашего героя Тирадентисом.