Читаем Тирадентис полностью

Тирадентис стал действовать еще более решительно и смело. Через несколько дней он получил согласие на участие в заговоре от священника Жозе да Силва Оливейры Ролима, проживавшего в Серро-Фрио и пользовавшегося там очень большим влиянием. В те дни Ролим приехал на несколько дней в Вила-Рику и поселился в доме подполковника Домингоса де Абреу Виейры, который, имея особняк в столице капитании Минас, служил в кавалерийской части, расквартированной в Минас-Новасе. Помня о том, как в разговоре с подполковником Франсиско де Паула он имел неосторожность упомянуть о поддержке подполковником Домингосом де Абреу Виейрой заговора, Тирадентис, не желая прослыть болтуном, решил во что бы то ни ни стало убедить подполковника Домингоса де Абреу Виейру примкнуть к заговорщикам. Между Тирадентисом и старым подполковником Виейрой с давних пор существовали дружеские и даже родственные отношения, так как подполковник Виейра был кумом Тирадентиса. Тирадентис пришел в дом подполковника и сказал, что хотел бы переговорить со священником Ролимом. Виейра удивился, но, ничего не сказав, вызвал священника, а сам пошел в свои покои. На другой день Тирадентис опять навестил Ролима и потом стал ежедневно приходить сюда, ведя какие-то переговоры со священником Ролимом, пока подполковник Виейра, будучи нев силах сдержать любопытства, не спросил:

– Что за дружба связывает вас, отец мой, с Тирадентисом?

– О, мы говорим о делах большой важности, – с таинственным видом ответил Ролим.

И вот однажды, когда Домингос вошел в комнату, где Тирадентис беседовал со священником, они пригласили его принять участие в разговоре. Заинтригованный подполковник Виейра сел и приготовился слушать.

– Кум, – сказал Тирадентис, – мы решили тебе под строжайшей тайной раскрыть очень важный секрет.

– Я весь внимание, – с любопытством произнес Виейра.

– Так вот, когда будет объявлена деррама, в Минасе произойдет революция. – Тирадентис остановился, желая посмотреть, какое впечатление произведут его слова на Виейру.

Подполковник Виейра перекрестился и воскликнул:

– Кум мой, ты сошел с ума!

– Нет, – улыбнулся Тирадентис. – Я не сошел с ума. В капитании существует заговор, в котором участвую не только я и священник Ролим, но и многие уважаемые люди, известные всей капитании. Кроме того, заговорщиков много в Сан-Пауло и Рио. Достаточно упомянуть такие имена, как судья Томас Антонио Гонзага, поэт Клаудио Мануэл да Коста, многие военные, занимающие ключевые посты в капитании Минас.

– Умоляю тебя, кум, я ничего не слышал, ничего не знаю и знать не хочу. Прошу тебя не ввязывать меня в скверную историю. Что же вы молчите, падре! – воскликнул Виейра, повернувшись к Ролиму. – Скажите этому безумцу о безрассудности подобных планов.

Священник Ролим покачал головой.

– Нет, я не могу с вами согласиться, дорогой подполковник. Тирадентис произносит разумные речи, и советую вам прислушаться к тому, что он вам говорит.

Виейра всплеснул даже руками от возмущения.

– И вы, священник, называете речи Тирадентиса разумными! Может быть, я стар и ничего не понимаю, но если так, то и не хочу ничего понимать, и вообще оставьте меня в покое. Ни в каких заговорах принимать участие я не намерен, – подполковник Виейра встал и, шаркая ногами, вышел из комнаты.

Однако Тирадентис не оставил мысли переубедить подполковника Виейру. На следующий день он пришел к нему в дом и попросил одолжить несколько бочонков пороху. Это необходимо, заявил Тирадентис, для победы, победы, которая принесет всем радость и глубокое удовлетворение. Однако подполковник Виейра категорически отказался выполнить просьбу Тирадентиса и еще раз потребовал не заводить с ним разговор на подобные темы. И только некоторое время спустя, когда священник Ролим заявил Домингосу, что после провозглашения деррамы нынешние власти конфискуют у него шесть тысяч крузадос, Домингос сдался и решил присоединиться к заговорщикам, по всей вероятности, идя на такой шаг не из-за слепой любви к делу свободы, а опасаясь потерять свои сбережения и накопленные богатства.

Склонив на свою сторону подполковника Франсиско де Паула Фрейре де Андраде, заговорщики начали проводить собрания в его доме. Во время этих встреч сила и убежденность речей Тирадентиса были так велики, что к его мнению прислушивался сам подполковник. Так, например, однажды Франсиско де Паула выразил сомнение в необходимости начать революцию именно в Минасе, предложив подождать, пока не вспыхнет восстание в Рио, а лишь потом поддержать его выступлением в Вила-Рике. Тирадентис обратил внимание подполковника на различия между обстановкой в Рио и в капитании Минас. Положение населения в Минасе самое тяжелое, доказывал Тирадентис. Кто живет хуже гаримпейрос? Где самые большие налоги? И наконец, нельзя сбрасывать со счетов фактор расстояния. Мы организаторы заговора, центр его находится в Вила-Рике. Португальским властям будет очень трудно собрать необходимое количество войск для ликвидации выступления драгунских частей под руководством подполковника Франсиско де Паула. Вила-Рика решает успех заговора.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии