Тирамису для одинокого детектива

Рита переступила порог дома и, сделав несколько шагов из сеней, оказалась в небольшой комнате. Пыталась полностью охватить взглядом простенькую, но уютную обстановку, царившую повсюду. Деревянная старенькая мебель представляла собой небольшое разнообразие. Стол, четыре стула, две самодельные полки с посудой, разделочными досками и небольшая печь в углу комнаты, из которой доносились потрясающие и возбуждающие аппетит запахи мясного блюда.

– Ритуля, ну чего ты растерялась? – отец нежно коснулся пальцами её плеч. – Укладывай малыша на кровать и давай, собирать на стол. – Я купил детское питание, можешь сделать Саше кашу. Молоко в холодильнике. Он в сенях.

– Хорошо, – Рита опустила сына на постель и пошла на выход из комнаты.

– Может, я тоже помогу? – Лёшка подошёл к Розвадовскому, который доставал тарелки из шкафа.

– Конечно, помогай. Твои руки нам очень нужны. Накрывай на стол, а я буду раскладывать по тарелкам жаркое.

– А что это? – Лёшка с интересом выглянул из-за руки Розвадовского, когда тот достал ухватом из печи пузатый чугунный котелок и приоткрыл крышку.

Содержимое большой посудины булькало, продолжая кипеть, и распространяло по комнате потрясающие ароматы готового мяса.

– Это кролик в сметане. Ты, по всей видимости, никогда не ел ничего подобного, – Розвадовский улыбнулся и посмотрел на мальчишку.

– Кролик? – Лёшка слегка растеряно посмотрел на Константина Петровича.

– Да, кролик, а что тебя удивляет? – Розвадовский внимательно смотрел на Алексея.

– Я полагал, что жизнь в лесу заставляет, есть только то, что удаётся подстрелить.

– Знаешь, дорогой, я работаю здесь для того, чтобы защищать животных от желающих на них поохотиться, а кушаю то, что, так же, как и вы покупаю в поселковом магазине. Так что лесную дичь я не люблю. Этого кролика вырастила одна женщина в посёлке и уверяла меня, что он будет очень нежным и вкусным. Ну, давай, садись к столу. Сейчас мы это и проверим.

Лёшка улыбнулся и, расставив на столе тарелки, присел на одном из стульев.

Спустя несколько минут Розвадовский с улыбкой смотрел на мальчишку, который с жадностью откусывая деревенский свежеиспечённый хлеб, торопливо поедал большую порцию мяса, что он ему положил. Пододвигая к нему овощи со своего огорода, Константин Петрович подбадривал его и говорил о том, что у настоящего мужчины всегда должен быть отменный аппетит. Периодически переводил взгляд на дочь, которая покормив младшего сына, держала его на коленях и с улыбкой смотрела на него самого. Сама ела мало, убеждая его, что совсем не проголодалась и лишь от свежезаваренного чая с лесными ягодами и ароматной ванильной выпечкой, не отказалась.

Окончив трапезу и убрав со стола, Марго уложила детей спать и вышла на улицу.

Отец сидел на нижней ступени лестницы и что-то мастерски вырезал ножом из деревянной заготовки.

– Спать не хочешь? – он обернулся и с улыбкой посмотрел на неё.

– Не хочется… – она присела с ним рядом и обвела взглядом озеро, которое уже наполовину было скрыто медленно опускающимися на округу сумерками. – Здесь так красиво! – Рита повернула голову и посмотрела на отца.

– Да, очень красиво. Только опасно и очень одиноко, особенно зимой.

– Ты живёшь здесь совсем один?

– Сейчас один. В прошлом году егерь, обязанности которого я сейчас исполняю, уехал отсюда, после того, как его жена родила ребёнка. Молодой семье здесь нечего делать в этой глуши. Здесь выживают только такие одиночки, как я.

– Ты не одинок. У тебя есть все мы, есть мама, – Марго погладила его ладонью по волосам.

– Как она? – отец пристально посмотрел на неё. – Замуж не вышла?

– Нет. Ты прекрасно знаешь, что тебя в её жизни заменить нельзя.

– Мало ли. Она была молодой женщиной, когда осталась одна.

– Папа, мне так хочется…

– Знаю, милая. Тебе хочется знать, как я оказался здесь и почему не давал о себе ничего знать всё это время.

– Да.

– Знаешь, хотел бы тебе всё рассказать сразу. Да, опасаюсь, что начинать надо с того, что было гораздо раньше, чем известные тебе события, которые произошли девять лет назад.

– Я хочу знать всё, папа. Я приехала сюда и не уеду отсюда, пока не заберу тебя с собой. Ты не должен жить здесь в этой глуши. Ты должен вернуться к нам. К маме, ко мне, к внукам.

– До сих пор пытаюсь привыкнуть к тому, что я уже дедушка, – Розвадовский широко улыбнулся. – Как ты решилась взять детей с собой? Это ведь сумасшествие.

– А ты полагаешь было бы меньшим сумасшествием оставить их на маму или на мою помощницу? И дёргаться каждый раз, думая, что они делают и что с ними происходит. Нет, по мне лучше пусть они будут со мной рядом. Пусть тяжело, пусть утомительно, но они на моих глазах и моя душа за них спокойна.

– Ты стала настоящей и очень заботливой матерью. Вы ладите с сыном твоего кавалера?

Марго улыбнулась.

– Ну, во-первых, Воропаев не мой кавалер, он мой муж, пусть пока и не числится таковым в моём паспорте.

– Почему?