Тиран

— Тридцать минут. Да, — кивнула я. Слабо махнула рукой, повернулась и побежала к дому, и снова чуть не упала, споткнувшись о порог за стеклянной дверью. Меня качало, пока я поднималась в свою комнату. Оказавшись наверху, я с такой силой дернула ящик комода на себя, что почти вырвала его, а носки и телефон, подаренный мне Кингом, полетели через всю комнату. Я подняла телефон и нажала клавишу быстрого набора. Прошло несколько гудков.

— Давай же, возьми трубку, — взмолилась я, нервно постучав пальцами по ковру. Но никто не ответил, поэтому мне пришлось положить телефон в задний карман. Я собиралась найти рюкзак и забросить туда несколько необходимых вещей, но после осмотра комнаты не нашла ничего нужного.

Мне ничего не было нужно. Для меня имели значение только Сэмми и Кинг. И один из них спал в комнате, расположенной дальше по коридору. Попробую позвонить Кингу еще раз после того, как заберу Сэмми.

— Надин! — выкрикнула я, выйдя в коридор. Снизу были слышны звуки гудения холодильника и вращения барабана стиральной машины. — Надин! — повторила я. — Мне необходимо, чтобы ты подогнала машину. Объясню по дороге, мне нужно уехать немедленно!

Я открыла дверь комнату Сэмми. Повернула ручку так тихо, как смогла, и закрыла ее за собой с тихим щелчком. Надеюсь, Надин услышала меня и уже подготавливала машину. Я на цыпочках подошла к колыбельке Сэмми.

После чего нагнулась над перилами кроватки, ожидая увидеть спящего человечка с волосами, разбросанными в разные стороны и сжимающего свое одеяльце с изображением мотоциклов.

Но Сэмми там не было.

Колыбель была пуста.

Включился свет, и каждый волосок на моей голове и руках встал дыбом.

— До чего же слабым оказался этот сраный прощальный поцелуй, — раздался голос, напугав меня и заставив подпрыгнуть и врезаться в гору игрушек Сэмми, которые тут же начали мигать и проигрывать музыку.

— Таннер. Я думала, ты встретишь нас у крыльца? Где Сэмми? — Я попыталась спрятать грусть в голосе. При падении назад я приземлилась на что-то мягкое и неподвижное. А когда повернулась и посмотрела, что это было, то встретилась взглядом с неестественно застывшей Надин. Ее глаза не были сфокусированы, она смотрела прямо перед собой в никуда. Рот был приоткрыт, словно она была застигнута врасплох.

Мертва.

Надин была мертва.

— Какого черта ты сделал?! — закричала я. Таннер встал с кресла-качалки — моего обычного места для укачивания Сэмми. — Где, черт побери, мой сын?!

Он опустился передо мной на колено и улыбнулся. Но это была не та белоснежная улыбка, которую я видела прежде. За этим угрожающим взглядом и выражением лица в целом скрывался не тот идеальный мальчик.

— Ты целовала меня так, словно я был самым важным человеком в твоей жизни, — сказал он, потянулся вперед и провел большим пальцем по моим губам. Я отшатнулась от него, но он схватил мой подбородок и дернул на себя. — Ты любила меня, — выплюнул Таннер.

— В какой-то момент, наверное, любила, — я покачала головой, а затем солгала. — Но не помню этого.

Таннер отстранился и в наказание влепил мне пощечину.

— Лгунья! — Боль была такая, что у меня застучали зубы, и зазвенело в ушах. — Никакого «наверное» быть не может! Мне известно, что ты вспомнила. Хочешь узнать, как я догадался?

— Где Сэмюель? — снова спросила я. — Дай мне встать, Таннер! — попытка опереться на ноги была безрезультатна.

— Нет! — закричал Таннер, схватил меня за плечи и прижал к полу. — Ты будешь лежать здесь, пока я, бл*дь, разговариваю с тобой. Повторю свой вопрос. Хочешь знать, откуда мне известно про то, что ты вспомнила? — зашипел он сквозь стиснутые зубы.

Я медленно кивнула, решив сдаться и подыграть в его адской игре «вопрос-ответ».

— Потому что, Рэй, я почувствовал твой страх. Ощутил, как задрожали твои губы под моими. И единственная причина, по которой это могло произойти — воспоминание о нашей последней встрече.

— Ты имеешь в виду ночь, когда я застукала тебя, трахающего Никки? Ночь, когда узнала, что это ты даешь ей наркотики? Бьешь ее? Ту е*аную ночь ты имеешь в виду?! — кричала я, приподнявшись с пола. Злость и ярость выливались из меня. Таннер прижал мои запястья к бокам и рассмеялся мне в лицо.

— Да, ту самую ночь, — он потянулся к моему горлу. — Но я называю это ночью твоего убийства. По крайней мере, мне именно так казалось.

Он сжал мое горло, перекрыв воздух, но затем случилось неожиданное. Это началось как вспышка белого света, после которой последовал каскад из обрывков воспоминаний той ночи, когда я потеряла память.

Таннер стоял надо мной, нанося удар за ударом по моему лицу и телу, а Никки кричала, прося его остановиться.

Я чувствовала себя так, словно меня протащили по шершавому бетону и бросили. Взгляд сфокусирован на задней части ног Таннера и том, как он уходит обычной походкой.