Тиран духа

— Аа… Он ведь один из ваших подопечных, так?

— Я не сомневаюсь, что вы дали ему добрые наставления, отец Ансельм, как всегда наставляли всех нас тут, в Вайнторпе.

Она помедлила, боясь показаться чересчур нетерпеливой. Затем продолжила:

— После того как вы расстались с ним, что вы помните?

Ансельм сосредоточенно нахмурился.

— Он остался на лестнице — да, так оно и было. Мы договорились позднее встретиться в часовне для молитвы. Однако сперва я хотел навестить маленького Ричарда. Я слышал, он любит всякие сказки, а у меня как раз была наготове пара таких поучительных историй, которые могли ему понравиться. Например, о Святом Георгии и змее.

Чтобы спрятать улыбку, Элинор пришлось кашлянуть и поднести руку к губам. Получалось, священник не так уж плохо осведомлен о том, что интересует маленьких мальчиков. Она явно его недооценивала.

— Да, хорошая история.

— После нескольких таких повествований он начал вертеться и схватил свою лошадку. Я не успел оглянуться, как он юркнул за дверь, а когда я вышел вслед за ним, он уже бешено мчался на своем коне по коридору. У него было копье, и он целился в невидимую мишень с азартом настоящего рыцаря. Его выздоровление стало подлинным чудом, и я остановился, глядя на него и дивясь бесконечной милости Божией.

Элинор прищурилась. В ее уме зашевелилась некая еще неясная мысль.

— Воистину, его выздоровление — это благословение Господне. Но что случилось потом?

Ансельм покраснел.

— Стыдно признаться, но, радуясь доброте Божией, я сам словно превратился в маленького мальчика.

Элинор улыбнулась:

— Мы все в такие минуты ведем себя как маленькие дети, дорогой отец Ансельм. Тут нечего стыдиться.

— Признаю, я подобрал подол рясы и побежал за ним, разделив его невинные забавы. Я стал драконом, и мы охотились друг на друга в коридоре перед дверями спален. Я бы не разрешил ему бегать по проходу, ведущему в башню, но он завернул за угол, где лестница, и скрылся из виду. Я побоялся, что, если я крикну ему остановиться, он может упасть. Вместо этого я продолжил игру и крикнул, встав у входа на лестницу: «Э-ге-гей, рыцарь, я видел твои подвиги, теперь я хочу услышать еще о других! Поднимайся сюда!»

— Ричард был бы счастлив поведать вам о своих битвах с драконами в замке, — сказала Элинор. — А он что, не пошел?

— Не знаю, миледи. Это последнее, о чем я помню, перед тем, как очнулся. Просыпаюсь — голова огнем горит, ваша лекарша и брат Томас склонились надо мной.

Элинор в задумчивости сдвинула брови.

— Боюсь, я не смог рассказать вам ничего важного, — Ансельм поморщился от сильной боли.

— Напротив, святой отец. Может статься, вы дали мне целебное средство, которым я вылечу племянника.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Тот же самый бульон, ложку за ложкой, сестра Анна вливала в рот Ричарда. Мальчик сидел прямо, позволяя ей кормить себя. Между тем его лицо сохраняло прежнее отсутствующее выражение.

— Ну, еще один глоточек, за себя, — попросила она, но ложка ткнулась в теперь уже плотно сжатые губы.

Ричард отвернулся, еле заметно качнул головой. Потом нырнул обратно в кровать и обнял свою лошадку, с которой лежал голова к голове.

— Как ты думаешь, не предложить ли Гринголету немного бульона?

Томас стоял на пороге спальни. Ричард обнял руками лошадь, отвернулся к стене и натянул на уши одеяла.

— Не могу поверить, что с нашим храбрым рыцарем такое приключилось, — продолжил Томас, подходя к кровати. Он взял из рук сестры Анны чашу с бульоном и кивком указал на дверь, где ждала Элинор. Анна встала и вместе с настоятельницей вышла из комнаты, Томас же подсел на кровать к малышу.

Ричард упорно молчал.

— Я не сомневаюсь в его храбрости. Слишком уж со многими драконами он сражался и побеждал. — Томас протянул руку и погладил лошадку по голове. — А это, верно, его доблестный конь. Может быть, Гринголет заболел? Потерял подкову? Захромал?

Ричард крепче прижал к себе игрушечную лошадь. Из глаза выкатилась слезинка, скользнула по переносице и исчезла из вида.

— Нет, он не заболел, — прошептал мальчик.

Томас постарался не улыбнуться. Эти два слова были первыми, которые Ричард произнес с тех пор, как слег в кровать.

— Не бойся, малыш. Я не позволю никому его у тебя забрать. И я думаю, что вряд ли славный конь опасно болен. Однако ты должен рассказать мне, что случилось, чтобы мы вместе могли подлечить его: ты ведь не можешь надолго оставить Вайнторп без присмотра. Драконы прослышали, что могут снова безнаказанно разгуливать по замку, и мы нуждаемся в тебе, чтобы ты нас защитил.

Губы мальчика дрогнули в чуть заметной улыбке.

— Мм… Поглядим-ка, — продолжил Томас, насколько мог подражая выговору валлийского коновала. — Так, глаза чистые. Грива — да, гриву можно было бы причесать. Быть может, хозяин еще не почистил его?

Мальчик провел рукой по глазам, смахивая оставшиеся слезинки, но теперь он уже улыбался. Он мотнул головой.

— Ничего, скоро почистит. Мы знаем, что он хорошо обращается с лошадьми. Он никогда не оставлял своего коня без ухода, так разве он не позаботится о нем сейчас?

— Нет, — пробормотал Ричард, уткнувшись головой в руку.