Тиран моей мечты

— А как же сосиски и колбаса? — лукаво улыбнулась я. Ну какой мальчик не любит это дело? — Вот поэтому я до сих пор и не как папа, — вздохнул Ярик. — Он как сварит сосиску… так я сразу теряю волю.

Я рассмеялась.

— Не переживай. Вот вырастешь — и будешь круче папы. Воли ведь тоже прибавится! — Надеюсь, — заявил ребенок серьезно, безумно напомнив мне в этот момент Назара Миролюбовича.

Даже обнять захотелось. Только вот с начальником я бы никогда в жизни не решилась на подобное, а Ярика обязательно обниму… как только выздоровеет.

На плите обнаружилась сковородка с пышным и безумно красивым омлетом. С помидорами, укропом и сыром. Даже не верилось, что такой омлет мог приготовить Назар Миролюбович. Хотя… почему не верилось? Он ведь идеальный. Вот — и омлет у него идеальный до невозможности.

К омлету Ярик захотел еще сыра, йогурт и какао. Неплохой аппетит у мальчика… У Юльки хуже. Правда, ей и не шесть лет.

А я, понюхав этот самый омлет, решила, что тоже хочу есть.

Бутерброда на завтрак мне вдруг оказалось мало… да и тут такие запахи! — Вкусно твой папа готовит, — сказала я, когда мы с Яриком сидели за столом и уплетали за обе щеки каждый свою порцию.

— Да, — кивнул ребенок. — Очень. Даже лучше тети Кати.

— Тети Кати?..

— Угу. Это няня моя. Хорошая.

Интересно, а у Назара Миролюбовича нет с ней… отношений? И почему это меня волнует? И почему при слове «няня» мне представляется не Мэри Поппинс, а горничная в передничке и мини-юбке?..

— Ярик… а ты в сад не ходишь? Мальчик вдруг надулся.

— Нет. — Ковырнул вилкой омлет как-то нервно и добавил: — Мне там не нравится.

Я решила не развивать эту тему — поняла, что она для него болезненная. Потом у Назара Миролюбовича спрошу… если решусь.

В этот момент на соседний стул вспрыгнула Маркиза, и Ярик сразу забыл обо всех своих бедах. Заулыбался, глядя, как кошка принюхивается к тому, что стоит на столе. И она так напомнила мне этим Троглодита, что я тоже поневоле заулыбалась.

— Красивая. А как она у вас появилась, ты помнишь? Мне было интересно, каким образом Назар Миролюбович завел себе кошку. Никогда бы не подумала, что он может любить домашних животных. Он ведь обожает порядок, а кошки и собаки — это перманентный бардак. Сожранные комнатные растения, растерзанные обои и диваны, сгрызенные тапочки, постоянно сбрасываемые со столов мелкие предметы… Список можно дополнять бесконечно. Как Назар Миролюбович решился? — Помню. Это год назад было, в конце декабря. Мы с папой шли из магазина, а Маркиза сидела на лавочке у подъезда. Снег шел, а она сидела, не шевелилась, и мне ее очень жалко стало.

Я спросил у папы, почему киса здесь сидит. Он сказал, что она кого-то ждет.

На следующий день она опять сидела на лавочке, и снова шел снег. И я тогда подумал: а может, она ждет нас? Я улыбнулась. Конечно, кого же еще она могла ждать? Только тебя, маленького мальчика с добрым сердцем.

— Я спросил у папы, не может ли киса ждать нас. Он сказал — нет, не может. Я расстроился очень, а вечером открыл входную дверь, спустился вниз и забрал Маркизу с лавочки к нам домой.

Вот.

Да, повезло, что она к тому времени не ушла. И не умерла от голода и холода.

— Папа кричал? — Ну… немножко, — Ярик смущенно улыбнулся. — Но я сказал, что уверен: она ждала именно нас. И я это понял, потому что я маленький, и до меня быстрее доходит. А он вот не сообразил.

Я фыркнула.

— Твоему папе, наверное, очень понравился этот довод.

— Наверное… Он сказал, что я хитрый жук. И поставил условие: Маркиза живет с нами до тех пор, пока куда-нибудь несунк… несан… ци… — Несанкционированно, — подсказала я мальчику сложное «взрослое» слово.

— Да. Не-сан-цио-ни-ро-ванно. Не надует.

— И что, — я рассмеялась и, протянув руку, осторожно погладила кошку между ушек, — не надула? — Нет, — заявил Ярик гордо. — Она же не дура! Маркиза умная.

Она только в лоток ходит! И не дерет ничего.

— Кошка без недостатков.

— Нет, — мальчик чуть поник. — С недостатком. Она любит спать на папиной подушке. Даже когда он сам там спит — Маркиза ложится сверху, прям ему на голову.

Я расхохоталась, представив себе Назара Миролюбовича с кошкой на голове. Какая прелесть! Я хочу это увидеть! Подумала — и покраснела от смущения.

— Но он все-таки смирился, — вздохнул Ярик почти совсем по- взрослому. — Сказал… Как же… А! «Маркиза — единственная женщина, способная терпеть мой дурной характер. Поэтому, так уж и быть, пусть спит где хочет».

— Значит, она уже не Маркиза, — я улыбнулась, забирая у Ярослава пустую тарелку.

— А кто? — Королева как минимум.

Рыжая королева подняла голову и заинтересованно дернула ухом.

Кошка, спасенная маленьким мальчиком с заснеженной лавочки, просто обязана быть королевой. Потому что это — поистине королевское везение.

После завтрака мы с Яриком занимались его здоровьем — пили таблетки, полоскали горло, а потом я уложила ребенка спать, напоив перед этим чаем с медом, чтобы потел.

Температура у него была еще повышенная, хотя и не настолько, как вчера.

— «Хроники Нарнии» читал? — спросила я, и Ярик помотал головой.

— Не. А что это? — Сейчас узнаешь.