Тираны и мстители

Дэвис разжал кулак и выдохнул, унимая дрожь. Он заплатил наличными, но сдачи не получил – она ушла на его счет, и он знал, что никогда этих денег не получит. Город в «Стоп-кадре» существует сам по себе, без какой-либо внешней инфраструктуры. Любой человек, покидая территорию проекта, мгновенно исчезает. Если кто-то должен в соответствующий день въехать в город, «Стоп-кадр» создаст его тело и автомобиль, а затем поместит их на въездную дорогу.

Дэвис так и не сумел разобраться во всех деталях. Каким образом работают кредитные транзакции для тех, кто пребывает внутри? Как «Стоп-кадр» умудряется воспроизводить все исходящие и входящие потоки? Электроснабжение, интернет, солнечный свет? В какой степени все это настоящее? Сколько пищи он должен здесь употребить, чтобы система признала его своей частью, а не реальным человеком? Если съесть слишком много буррито, не засияет ли однажды жетон для него точно так же, как и для дубликатов?

Дэвис с усилием отбросил эти мысли. «Сосредоточься на задаче».

Повернувшись на стуле, он взглянул на женщину, которая собрала детей в кучу и погнала к двери. Самому старшему было шесть лет, о чем он сообщил своей сестре по ходу спора.

На два года младше Хэла, но Хэл всегда выглядел слишком маленьким для своего возраста. Как и его отец.

Семейство удалилось, и Дэвис поймал себя на том, что смотрит на другую женщину, сидящую в задней части кафе возле окна – стройную, с коротко подстриженными черными волосами и угловатыми чертами лица. Красивая. Даже очень.

К нему, громко топая, подошел Чаз.

– Ну вот, к системе добавилась еще часть меня – мое дерьмо. Оно ведь пойдет в переработку, когда закончится день?

– Скорее всего, – рассеянно ответил Дэвис, продолжая смотреть на женщину.

– Приятно знать, что часть меня пригодится для следующей реконструкции. Мое дерьмо переработают в каких-нибудь адвокатов. Круто, да?

– И чем это отличается от реальной жизни?

– Ну… – Чаз поскреб в затылке. – Пожалуй, ты прав. Гм… Ты что, собрался с ней поболтать?

– С кем?

– С той горячей штучкой, что сидит у окна.

– Что? Нет. С чего ты взял?

– Да брось! – Чаз пихнул напарника в бок. – Ты так на нее таращишься, только что искры не летят. Просто подойди и поздоровайся.

– Я не хочу к ней приставать.

– Разговор – не приставание.

– Можешь не сомневаться, приставание начинается именно с этого, – заявил Дэвис.

– Угу, вполне может быть. Но она тоже на тебя смотрит. Она тобой заинтересовалась, Дэвис. Я же вижу.

Дэвис задумался, ощутив нарастающую подобно взрыву бомбы панику.

– Нет. – Он встал. – Какой смысл? Все равно это ненастоящее.

– Тем более стоит попробовать. Для практики.

Покачав головой, Дэвис направился к выходу из кафе. Но когда они поравнялись со столиком, за которым сидела женщина, Чаз шагнул к ней.

– Э, – сказал он, – мой приятель слегка стесняется, но хочет попросить у тебя номерок телефона.

Дэвис почувствовал, как у него замерло сердце.

Женщина покраснела и отвела взгляд.

– Прошу прощения, – пробормотал Дэвис, таща напарника за руку к двери. – Идиот! – бросил он, когда они оказались на улице. – Я же просил этого не делать.

– Формально, – возразил Чаз, – ты сказал, что не станешь в этом участвовать. Но не говорил, что мне тоже нельзя.

– Ты повел себя просто оскорбительно. Я…

Дэвис умолк, увидев, что дверь кафе открылась и вышла та женщина. Она снова покраснела, затем сунула Дэвису в руку клочок бумаги и поспешила обратно.

Он уставился на цифры, нацарапанные на салфетке. Чаз расплылся в глуповатой улыбке.

«Иногда, Чаз, – подумал Дэвис, пряча салфетку в карман, – я тебя обожаю».

– Ну так куда идем? – спросил Чаз.

– На Четвертую, – ответил Дэвис, направляясь по улице.

– Далековато.

– Такси?

– Не-а. – Чаз сунул руки в карманы. – Просто констатировал факт.

Какое-то время они шагали молча. Дэвис ощупывал бумажку в кармане, испытывая странное, граничащее с шоком замешательство оттого, как тепло ему стало на душе. Хоть он и не позвонит никогда этой женщине, хоть она и ненастоящая. Черт побери! В последний раз он чувствовал себя так много лет назад, еще до того, как встретил Молли.

– У тебя никогда не возникала идея, – спросил Чаз, – в полной мере воспользоваться здешними возможностями?

– В смысле?

Чаз кивнул на проезжавшие по широкому проспекту машины. Не меньше половины из них составляли автоматические такси, изящной обтекаемой формы, движущиеся скоординированным потоком. Попадались и машины постарше, в большинстве своем не менее элегантные, но водителей, управлявших вручную, легко было отличить по дерганым движениям их транспортных средств, нарушавшим гармонию подобно тому, как одиночные рыбы внезапно отделяются от косяка.

– Воспользоваться здешними возможностями, – повторил Чаз. – Мы находимся в дне, который уже случился. Так почему бы… не знаю… Может, купить лотерейные билеты или что-нибудь в этом роде сделать?

– И выиграть деньги, которые исчезнут, когда закончится день?

– Можно их проглотить, – сказал Чаз. – Как ты говорил.