Тироль и Зальцбург

Расположение на вершине горы не позволяло устроить ров, поэтому вместо воды замок защищали толстые стены и гарнизон. Если в других замках охранный отряд составляла в лучшем случае дюжина боеспособных людей, то в Хохензальцбурге, согласно замковому договору 1434 года, 450-метровый периметр должны были контролировать 35 хорошо обученных людей. В случае войны их число удваивалось, а иногда на стенах в постоянной готовности находилось несколько сотен рыцарей, каждый из которых имел в подчинении двух воинов.

Преемник Койтшаха, архиепископ Маттеус Ланге фон Велленбург, которому пришлось править в пору крестьянских войн, около 2 месяцев просидел в осажденной крепости без особого ущерба для себя и своей свиты. Говорили, что им не удалось бы продержаться так долго, если бы кто-то не высказал интересную мысль. Неизвестный предложил не съедать последнего быка, а водить его по стене, каждый день перекрашивая в другой цвет, чтобы восставшие видели «разных» животных. При средневековых осадах подобные трюки не были редкостью, но враги все же обманулись и поверили, что в закрома Хохензальцбурга полны и священники могут продержаться еще долго.

После этого случая зальцбургское духовенство изредка именовали мойщиками быков: эта фраза позже стала символом изворотливости. Некоторые биографы пытаются связать эту историю с названием замкового органа, который вполне официально именуется Зальцбургским быком. Однако хитрость Маттеуса Велленбурга к нему никакого отношения не имеет. Дело в том, что великолепно украшенный, поражающий размерами инструмент, установленный по неизвестным причинам не в церкви, а прямо во дворе, издает звуки, похожие рев животного. Как и сотни лет назад, он услаждает слух жителей округи, заодно привлекая туристов, для которых Зальцбургский бык снисходит до благозвучных мелодий.

Каждая из набатных пушек готова выстрелить и сегодня

Зальцбургская твердыня вознеслась на 120 м над водой. Вначале подъем к ней представлял такую же большую трудность, как и связь с городом в случае нападения врага. В XIX веке, с появлением железнодорожных технологий, громоздкие вещи поднимали по рельсам, а на стенах установили набатные пушки.

Тогда же личные комнаты архиепископов, где с 1501 года не сохранилось ничего, кроме печи искусной работы, были украшены живописью по стеклу, картинами из резного и наборного дерева. Для приемного зала господа заказали колоссальные мраморные рельефы с изображением Иисуса Христа и апостолов.

Пыточный стул в соответствующей камере замка