Тирский мудрец

(«Край земли» — формулировка совершенно официальная. Разумеется, Зенд не считал, что Тира плоская. Но это выражение не менялось долгие годы, как и весь уклад Небес. Оно означало «везде».)

Обитатели Небес перевернули Тиру вверх дном. Нимфы и дриады прочесали горы, пещеры и леса. Домашние боги заглянули во все колыбельки. Водяные боги обшарили побережья, пляжи и отмели. Богиня любви подняла все свои записи, чтобы дознаться, кем могли быть родители Мудреца. Невидимые драконы обыскали баржи и плавучие домики. Поскольку свои боги в Тире были решительно для всего, ничего не было упущено и все было осмотрено. Империон искал даже усерднее прочих, заглянув во все уголки и трещинки на одной стороне мира и заставив богиню луны проделать то же самое на другой.

И никто Мудреца не нашел. Были, конечно, две-три ложные тревоги, — например, одна домашняя богиня доложила о некоем младенце, который вопил не переставая. От этого ребенка впору было на стенку полезть, сказала она, и если это не Низвержение, тогда что же? Были также отчеты о младенцах, которые родились с зубами, с шестью пальцами и прочими странностями. Но во всех этих случаях Зенду удавалось доказать, что эти дети не имеют ничего общего с Низвержением. Через месяц стало ясно, что младенца-Мудреца не найдут.

Империон был в отчаянии, ведь, как он и говорил Окку, порядок значил для него больше, чем для всех прочих богов. Он так разволновался, что даже солнце стало остывать. В конце концов богиня любви посоветовала ему отправиться вниз на землю и расслабиться со смертной женщиной, а то как бы он сам не стал Ниспровергателем.

Империон понял, что она права. Он спустился на землю навестить женщину, которую любил уже несколько лет. Среди богов было признанной традицией любить смертных. Некоторые являлись возлюбленным во всякого рода иллюзорных обличьях, а у некоторых было несколько возлюбленных разом. Но Империон был и честным, и верным. Он никогда не являлся Нестире иначе как в облике прекрасного мужчины и любил ее очень преданно. Три года назад она подарила ему сына, которого Империон любил почти так же, как и Нестиру. Пока не родился Мудрец, который так сильно тревожил Империона, он и вовсе пытался чуточку изменить небесные законы и добиться того, чтобы его сына тоже признали богом.

Звали ребенка Таспер. Снизойдя на землю, Империон увидел Таспера, который возился в кучке песка у дома Нестиры, — это был очень красивый мальчик, светловолосый и голубоглазый. Империон с нежностью подумал, научился ли Таспер говорить как следует. Нестира очень волновалась, что их сын поздно начал разговаривать.

Империон приземлился рядом с сыном.

— Привет, Таспер! Что это ты тут копаешь?

Вместо ответа Таспер поднял светлокудрую головку и крикнул:

— Мама! Почему, когда папа приходит, становится так светло?

Всю радость Империона как рукой сняло. Конечно, никто не сумеет задавать вопросы, не научившись говорить. Но все-таки до чего жестоко, что именно его сын оказался Мудрецом-Ниспровергателем!

— А что в свете такого плохого? — обиженно спросил Империон.

Таспер сердито взглянул на него.

— Мне непонятно. Почему?

— Наверное, потому, что ты радуешься, когда меня видишь, — предположил Империон.

— Не радуюсь, — возразил Таспер. Нижняя губа у него отвисла, а большие голубые глаза заволокло слезами. — Почему светло? Мне непонятно. Мама! Я не радуюсь!!!

Из дома выскочила Нестира — она была так встревожена, что едва улыбнулась Империону.

— Таспер, малыш! Что случилось?

— Мне непонятно! — рыдал Таспер.

— Что тебе непонятно? В жизни не встречала такого пытливого ума, — гордо сказала Нестира Империону, поднимая Таспера на руки. — Вот почему он так долго не говорил. Он не хотел разговаривать, пока не понял, как задавать вопросы. А если ему не ответишь, он будет рыдать часы напролет.

— А когда он начал задавать вопросы? — нервно спросил Империон.

— С месяц назад, — ответила Нестира.

Тут Империону стало и вправду страшно грустно, но он это скрыл. Ему было ясно, что Таспер и есть Мудрец-Ниспровергатель и что надо отправить его в другой мир. Он сказал с улыбкой:

— Любовь моя, у меня чудесные новости. Таспера признали богом. Сам Зенд Вседержитель хочет сделать его своим виночерпием.

— Ой, уже? — расплакалась Нестира. — Он же совсем крошка!

У нее нашлась уйма других возражений. Но в конце концов она отдала Таспера Империону. Подумайте сами, разве можно желать своему ребенку лучшего будущего? На прощание встревоженная Нестира засыпала Империона потоком советов насчет того, что малыш ест и когда ему пора баиньки. Империон поцеловал ее на прощание, и на сердце у него было тяжко. Он не знал, когда решится теперь увидеть Нестиру из опасения сказать ей правду.

И вот с Таспером на руках Империон отправился в срединные просторы под Небесами подыскивать другой мир.

Таспер с интересом смотрел вниз на голубой изгиб мира.

— А почему… — начал он.