Тишина

Сергей подошел к разделочному столу, включил электрический чайник, попутно убрав хлеб и пластиковую доску на их законные места, и, стараясь не шуметь, выудил из заполненной грязной посудой раковины свою чашку. Девочки опять оставили ворох посуды на утро, опять не нашли времени ее помыть. Сергей закрыл дверь в кухню и включил воду. Ему нужно было чем-то себя занять, отвлечься, пока накатившее черной волной отчаяние и тягостные воспоминания окончательно не вогнали его в состояние депрессии, из которого он и так почти никогда не вылезал.

Сколько лет он уже не обращает внимания ни на себя, ни на свою жизнь? Три? Пять? Восемь? Сейчас уже и не вспомнить. Не уловить тот момент, когда наивные мечты студента экономического факультета о радостной и хорошей жизни превратились в бесконечное выживание. Когда и где он ошибся, повернул не туда? Ответа на этот вопрос у него не было. Как и не было ответа, идти все-таки на свидание с Софией, или оставить все как есть. Эту захламленную кухню с вечно невымытой посудой, и свою рутинную жизнь вот в таком ее привычном состоянии. Или рискнуть хоть раз в жизни и прикоснуться к жизни тех, кто счастлив, кто еще умеет радоваться каждому новому дню, а не ждет утра, как новой каторги. Сергей выключил воду, убрал вымытую посуду в сушильный шкаф, и прислонился лбом к его дверце. Ответ на этот вопрос просто рвался наружу, но Сергею не хватало духу выпустить его. Просто проговорить – казалось бы, что проще? Но он прикрыл глаза, сдерживая закипающую в душе злость, и несколько минут просто стоял, собирая хаотично разбежавшиеся мысли в единое целое.

– Не хочу. – наконец обронил он. – Устал… Боже, как я от всего устал… Не хочу больше.

В следующую секунду он уже шел в их с Натальей комнату, где в комоде хранилась тощая папка с документами на все, что было куплено в браке. Два телевизора, холодильник, стиральная машина, ноутбук и старый компьютер, которым сейчас пользовалась Аня. В комнату дочери он заглянул уже на обратном пути, но заходить не стал, просто хотел убедиться, что ребенок уже спит. Хотя какой она ребенок в свои пятнадцать? Уже полноценная девушка, на уме у которой мальчики и игры, а не успешная сдача выпускных экзаменов и поступление в университет.

Вернувшись на кухню, Сергей быстро просмотрел содержимое папки, выудил из ее чрева документы на автомобиль и так же аккуратно вернул папку на место. Спала Наталья или нет, он не видел, шторы в комнате по обыкновению были плотно задернуты. Да и не имело это уже никакого значения. Соблазн прикоснуться к тому миру, который был привычным для Софии, оказался слишком велик, чтобы устоять. И пусть в жертву этому капризу будет принесена оставшаяся от отца машина, стоящая бесполезным хламом возле подъезда, Аксатов верил, что это будет не зря.

Утром следующего дня он перегнал уже почти вросшую в землю за месяцы простоя «Ладу» на ту парковку возле работы, сказав жене, что машине нужен ремонт и он договорился с мужиками в гаражах, что отдаст деньги потом, в рассрочку. Где могли находиться эти гаражи с такими добрыми мужиками, Сергей и сам не знал, но врал так вдохновенно, что сам себе в эту минуту верил. Поверила ли супруга, ему было не важно, он свое решение принял, и от этого у него на душе стало чуть светлее и радостнее —совсем чуть-чуть, но достаточно для того, чтобы ехать на работу за рулем и улыбаться. Почти сиять тем светлым, наивным счастьем, напоминавшим ему о давно прошедшем детстве и радости от получения простеньких, но долгожданных подарков. Несколько месяцев Сергей пользовался исключительно общественным транспортом и почти забыл, что значит самому находиться за рулем, самому выбирать маршрут и не кланяться каждой остановке.

Через неделю Сергей подписал с тем системным администратором договор, отдал ключи и документы и, как ни странно, почувствовал себя еще лучше. Будто от каждого такого поступка, от каждого действия, шедшего вразрез с привычной рутиной, кто-то убирал с его души крохотный камешек, и становилось легче дышать. Даже привычные приступы головной боли, вроде, притупились и давали о себе знать не так часто. Деньги он спрятал на работе, не позволив себе взять из полученной суммы ни рубля, и уже предвкушал, как приятно удивится София, когда он исполнит ее маленький каприз. И пусть он будет все так же бедно и неопрятно одет, разве это важно в человеке?