Тишина старого кладбища

Войтех о показаниях пульсометра не думал, но тоже не представлял, как сможет вызвать у себя видение прошлого. Это было все равно, что попытаться осознанно управлять работой внутренних органов. Или увидеть осознанное сновидение.

Едва в его голову пришло сравнение со сновидением, он достал телефон и набрал номер Лили. Та ответила почти мгновенно. Войтех попросил ее прислать ему ссылку на профиль той девушки, что успела выложить несколько фотографий в Инстаграме перед тем, как их обеих убили. Лиля пообещала, что сейчас пришлет, и они разъединились.

– Что ты собираешься там увидеть? – непонимающе спросила Саша. – Заглянуть в ее прошлое?

– Хочу попытаться сосредоточиться на ней, – Войтех пожал плечами, глядя в экран телефона. Чувствовал он себя при этом ужасно неловко. Собственная идея уже казалась ему глупой. Да, если о чем-то усиленно думать, засыпая, можно увидеть связанный с этими мыслями сон, но это не значило, что такой подход сработает с видениями.

Сообщение со ссылкой пришло, и времени смущаться не осталось. Войтех принялся разглядывать фотографии.

Они были не очень четкими: сумерки, камера в телефоне, да еще он сам сейчас смотрел их на недостаточно большом экране. Однако ему все же удалось составить определенное представление о том вечере. Тогда не было пасмурно, остатки солнечных лучей сохранились на паре кадров. Войтех представил, как Вика делает эти снимки, как Инна рядом делает свои. Он перечитал сообщение под последней фотографией, попытался представить, что было дальше.

«…Эй, подожди меня!»

Пульс начал учащаться, и перед глазами все немного поплыло.

«Интересно, здесь есть ангелы? Хочу фотку с ангелом…»

Первая вспышка оказалась той же, что и накануне: дерево с глубокой естественной нишей, забитой переломанными частями тел, с которых стекала кровь. Только в этот раз она пронзила голову, как раскаленный прут, от левого глаза до затылка. За этим последовала еще пара вспышек, еще более болезненных.

Войтех выронил телефон и сжал голову обеими руками, как будто боялся, что она сейчас взорвется. Чувствуя, как земля уходит из-под ног, он попытался ухватиться за что-нибудь одной рукой, но так и не успел понять, удалось ему или нет: сознание в очередной раз погасло.

Саша бросилась к нему, но среагировала слишком поздно. Рукав куртки, за который она успела схватить его, выскользнул из ее пальцев, и Войтех рухнул на землю.

– Дворжак, это уже не смешно, – проворчала она, мгновенно опускаясь на колени рядом с ним.

Он лежал лицом вниз, поэтому ей пришлось приложить усилия, чтобы перевернуть его. Расстегнув на нем куртку, Саша похлопала его по щекам, но никакой реакции не последовало. Она взяла его за запястье, чтобы подсчитать пульс, и в ужасе охнула: на этот раз пульс был быстрым, но слабым и неритмичным.

– Войтех!

Она наклонилась к самому его лицу. По крайней мере, он дышал, однако привести его в сознание ей никак не удавалось, что бы она ни делала. Бежать к машине тоже было бесполезно, в ней не было никаких необходимых при аритмии лекарств.

– Дворжак, не смей мне тут…

Она вытащила из сумки телефон, чтобы набрать номер Вани. Ей следовало бы сразу вызвать «скорую помощь», но Саша не была уверена, что в таком случае ей позволят вмешиваться в лечение. Если его отвезут не к ней в больницу, она будет не в силах ни на что повлиять, а ни одному другому врачу Войтех не расскажет о причинах своего состояния, в этом она не сомневалась.

Значок в верхней части экрана, означавший отсутствие сети, поставил крест на попытке позвать на помощь Сидорова.

– Да твою ж мать! – Саша отбросила бесполезный аппарат в сторону и снова полезла в сумку, молясь о том, чтобы это оказалась именно та сумка, в которую она когда-то клала ампулу с нашатырным спиртом, иначе ей все-таки придется идти к машине, оставив Войтеха здесь одного.

На этот раз ей повезло, и ампула, завернутая в несколько салфеток, чтобы не разбилась, нашлась в одном из внутренних карманов. Отломав пальцами верхнюю часть, она поднесла ее к носу Войтеха.

После первого же вдоха Войтех дернулся и закашлялся. Он не сразу понял, что именно произошло, только когда почувствовал под спиной холодную сырую землю, вспомнил, как начал терять сознание. Голова все еще пульсировала болью, сердце скакало как сумасшедшее. Лежать было неудобно и неприятно, но сил встать он не чувствовал. Отмахнувшись от руки Саши, которая тыкала ему в лицо что-то отвратительно пахнущее, он снова закрыл глаза.

– Знаешь что? Мне это надоело, – заявил он. – Я отказываюсь это повторять.

Саша нервно рассмеялась, убирая от его лица нашатырный спирт и стряхивая с ладони колючие осколки.

– Давай в следующий раз ты сразу ляжешь, – предложила она, садясь рядом с ним прямо на землю и прислоняясь спиной к дереву. – Потому что в конце концов ты все-таки расшибешь себе голову. – Она взяла его за руку, с облегчением отмечая, что пульс, хоть еще и слишком быстрый, стал ровным. – А сейчас мы поедем в больницу. Нужно сделать ЭКГ.

– Нет, никаких больниц, – он отрицательно покачал головой. – Я в порядке.